Маруся. Попасть - не напасть
Шрифт:
Я молча стою рядом.
Есть моменты, когда слова не нужны. Так что я жду две сигареты. Потом мужчина улыбается.
– Благодарю вас.
Я пожимаю плечами.
– Не стоит благодарности.
– Мое имя - Андрей Васильевич. Истоков Андрей Васильевич.
Фамилию он как-то странно выделяет. Ага, если б мне это о чем-то сказало...
– Княжна Мария Ивановна Горская.
– Хм... ваша светлость? Прошу простить меня за неподобающее поведение.
Я демонстративно
– А так хорошо все начиналось.
В серых глазах блестят веселые искорки.
– Я правильно понимаю, вы обо мне не слышали, княжна?
– Нет. А чем вы знамениты, господин Истоков?
– Это долгая история, - старику явно хотелось поговорить. Я сложила ручки и посмотрела взглядом шрекокисы. Это сработало.
Мужчина улыбнулся и заговорил.
Мой визави оказался офицером жандармского корпуса. Ротмистром.
Ну, я и предполагала, что здесь не из простых людей люди лежат. А почему он удивляется, что я о нем не слышала?
Ах, вот оно что!
Хреново, господа. И даже более, чем хреново.
Жандарму хотелось поговорить, мне послушать, так что наши цели совпали. И я узнала, что в империи есть и те, кто недовольны ее строем.
А чего тут власть распоряжается?
Отнять и поделить! И власть - народу, то есть его достойным представителям.
Список представителей прилагается.
Вот, за такими умниками тут и охотятся жандармы.
В принципе, ничего удивительного в этом нет, Англия страдала от фениев, иудеи - от сикариев, персюки от ассасинов... просто везде их давили, как клопов, а вот Россия показала плохой пример.
А именно, что таким образом все же можно добиться своей цели.
Это - в моем мире.
В этом мире пока не показала, но стараются все. К примеру, Андрей Васильевич получил штук двенадцать смертных приговоров.
– Устных - или письменных?
– поинтересовалась я.
– Увы, устных.
– Жаль. Какая могла бы получиться галерея...
– И где бы вы советовали ее размещать?
– Разумеется, на двери уборной. Где еще так приятно почитать статьи?
Андрей Васильевич рассмеялся.
– Вы совершенно нетипичная княжна, Мария Ивановна.
Я погрустнела.
– Увы, судьба моя будет совершенно типичной. Брак и золотая клетка.
– Ну, кое-что вы предприняли, чтобы из нее выбраться, не так ли?
– Но пошла по неудачному пути. Как и ваши клиенты.
Мужчина рассмеялся.
– Все настолько плохо?
Я пожала плечами.
– Может быть, я смогу договориться с господином Демидовым. А может быть и нет...
– Я бы помог вам. Но... я здесь не просто так.
– Вы больны?
– Я
Сказано было так просто, что сомневаться не приходилось.
– Вы не выглядите умирающим, - честно призналась я.
– Я провожу много времени под лечилками, это дает мне возможность не кричать от боли. Покушение, знаете ли...
Не знала.
Но - выслушала.
Оказывается, не так давно было очередное покушение на императора. Ротмистр его сумел предотвратить, но в последний момент. Вот и схлопотал все то, что предназначалось адресату.
А именно - заклинание школы огня.
– Можно с этого места подробнее?
Можно.
Как известно, наш организм состоит из воды. Но магические бомбы...
Короче, у моего собеседника многочисленные внутренние повреждения. Половину медицинских терминов я просто не поняла, вторую мне объяснять не стали, но вопрос стоял так.
Мужчину прислали сюда умирать.
Наградили, да, помогли семье, но ему уже не поможет ничего.
Может быть, месяц. А может, и месяца у него нет.
Почему была такая реакция? Да потому, что месяц назад об этом все газеты писали, журналы... туалетная бумага молчала. А все остальное извращалось в меру сил.
И теперь мужчине было жутко интересно, почему я ни о чем не знаю. Сидит этот жандарм, смотрит на меня внимательными глазами, и соврать как-то не получается.
Ну и не будем.
– Андрей Васильевич, вот смеяться будете - я вообще ничего не помню.
– Не буду. Но как такое получилось?
– Если я правильно поняла, я пыталась сбежать из дома. Достала какой-то магический артефакт, рвануло так, что меня едва спасли, но память отсекло начисто.
– А ваши родные об этом знают?
– Мне не захотелось об этом рассказывать. С первого взгляда.
Андрей Васильевич покивал. Задумчиво так.
– Получается, тебе...
– Да, мне три дня. Фактически, вы беседуете с новорожденным младенцем.
Выразительный взгляд остановился на груди. Не похотливый, просто насмешливый.
– Крупный ребеночек получился.
– Не вижу повода жаловаться. Могло и вообще оторвать, с моим-то везением.
Согласный кивок мне стал ответом.
– Тебе плохо придется, девочка.
– Уже приходится. Но это не повод повторять попытку самоубийства.
– Тоже верно. А давай я тебе кое-что расскажу. И... приходи следующей ночью. Когда тебя должны выписать?
– Через неделю, плюс-минус пара дней.
– Неделя. Это хорошо, время у нас еще есть.
– Его слишком мало.