Маша и мажор
Шрифт:
Выходит, и Дэн, и я останемся в выигрыше от этого фальшивого романа. В дураках окажется только сам олигарх Дмитрий Громов, решивший поиграть в режиссера судеб. Ни за какие деньги я не смогу полюбить Дэна, а он – меня. Любовь так не работает.
– И что ты собираешься делать? – спрашиваю я Дэна.
– А что я сейчас делаю здесь с тобой? – фыркает он. – По-моему, ответ очевиден. Подыграешь мне?
– Ну не знаю, – я решаю поломаться для виду, – смотря как будешь кормить.
Официант приносит поднос с едой и начинает заставлять стол. Я такая голодная,
– Подожди!
От возгласа Дэна я роняю вилку и вижу, как он достает свой айфон. Он что, из этих одержимых блогеров? Которые не могут начать есть, пока не сфотографируют все, что у них в тарелке? Жду, что он начнет расставлять тарелки на столе, чтобы было покрасивее. Насмотрелась, пока работала официанткой. Особенным успехом тогда пользовался капучино Виталика с рисунками на кофейной пенке. При мысли о предателе мое настроение портится, и я упускаю момент, когда Дэн придвигает свой стул к моему. Вздрагиваю, когда он крепко обнимает меня за плечи:
– Ты чего?
Мажор поднимает другую руку с айфоном, и я вижу наши лица на экране.
– Сделаем селфи. – Он отводит телефон дальше, чтобы захватить столик с тарелками, и прижимается ко мне щекой.
– Зачем? – растерянно бормочу я.
Разве селфи не положено делать влюбленным парочкам? А мы-то к ним каким боком?
– Не зачем, а для кого. Для папы.
– Что? – Я окончательно теряюсь, удивленно таращу глаза в камеру, как сова, и в этот момент Дэн щелкает снимок.
– Можно не делать такое зверское выражение лица? – кривится он, когда на экране возникает стоп-кадр.
– Зачем твоему отцу наше селфи?
– А ты как думаешь? Чтобы проконтролировать, что я встретился с тобой.
Мне становится смешно. У меня и то больше свободы, чем у него – в золотой клетке, которую воздвиг для него богатый отец. Я широко улыбаюсь, и Дэн, прижавшись ко мне щекой, делает новый кадр.
– Так-то лучше!
Мажор поспешно отодвигается от меня, словно боясь задержаться рядом хоть на секунду. Я снова хватаюсь за приборы и набрасываюсь на салат. Набиваю полный рот, когда меня ослепляет вспышка напротив.
Довольный Дэн убирает телефон.
– Отправлю папе доказательство, что ты не голодаешь.
– Не надо, – мычу я.
Но он уже посылает мое фото отцу. Издевается, гад!
– Жаль, что ты салат не руками ешь, – усмехается он, намекая на мою выходку с индейкой у них дома. – Вот теперь ты запалилась, – он показывает фотку, где я с ножом и вилкой управляюсь с салатом. – И отец больше не поверит, что ты не умеешь вести себя за столом.
Мажор еще что-то бубнит, но я его не слышу – наворачиваю салат и едва не мурчу от наслаждения. Моя первая нормальная еда за весь день. И какая! Такого вкусного салата я никогда не пробовала. Жаль, так быстро закончился…
– Ты уже все смолотила? – слышу удивленный возглас Дэна.
К нашему столику подскакивает официант, забирает пустую тарелку и ставит передо мной блюдо с запеченной семгой. Я бросаю осторожный взгляд на рыбу: интересно, какая она на вкус?
– Ты что, семгу никогда
– Все я ела! – Я отправляю в рот кусок рыбы и млею от удовольствия.
Божественно! И почему я никогда не пробовала семгу раньше? Правильный ответ: потому что у меня нет на нее денег. Гоню мысли о деньгах прочь, чтобы не испортить себе аппетит, и наслаждаюсь ужином. Пусть в компании мажора – ради семги я еще и не такое стерплю.
Утолив голод, отодвигаю пустую тарелку.
– Спасибо, – с чувством благодарю Дэна, который с недовольной гримасой ковыряет свое мясо.
– Понравилось? У меня стейк жесткий.
– Не хочешь? Давай мне. – Я тяну руки к его тарелке, просто в шутку, но он юмора не понимает и легонько шлепает меня по руке. – Ай!
– Куда в тебя только умещается? – ворчит он и продолжает с ожесточением резать мясо ножом. Дэн из тех избалованных мальчишек, кто своего никому не отдаст.
Если весь день держаться на одной печеньке и прошагать пол-Москвы, уместится много. Но мажору меня никогда не понять. В его сытой, обеспеченной папой жизни таких проблем не бывает – достаточно взмахнуть волшебной кредиткой.
Поэтому я только улыбаюсь:
– Шучу, я уже наелась.
Но когда официант приносит фирменные блинчики с шоколадом, о которых я уже забыла, и чашку капучино, я уминаю и их. Ведь я так долго об этом мечтала!
– Хоть бы кусочек блинчика для своего парня оставила, – ворчит Дэн, насмешливо глядя на меня и попивая свой кофе.
– Радуйся, что у твоей девушки хороший аппетит! – ничуть не смутившись, отвечаю я.
Все-таки совместная трапеза сближает. И хотя у нас это уже второй раз – первый раз не считается, он же был втроем с его отцом. А сейчас у нас вроде как свидание наедине. И я уже не так стесняюсь Дэна, и он сам уже не кажется мне таким противным, как раньше.
Замечаю, как две подружки за соседним столиком откровенно пялятся на Дэна и шушукаются про нас.
– Такой красавчик! – доносится до меня. Они даже не стесняются нас обсуждать. – И что он в ней нашел?
– И действительно, – широко ухмыляется Дэн, наклоняясь ко мне через стол и ловит прядь моих русых волос, выбившуюся из косы, – и что я в тебе нашел?
Я замираю, глядя ему в глаза. А Дэн с нежностью влюбленного гладит меня по щеке и проводит пальцем по моим губам.
– Ах, да. Это не я. Это папа, – тихо говорит он только для меня, чтобы его не услышали за соседним столиком.
Я вспыхиваю и отстраняюсь, чувствуя себя полной дурой. На миг мне показалось, что я могу его заинтересовать. Но мажор быстро поставил меня на место. Его слова отрезвляют, как холодный душ.
– Я на минутку. – Я вскакиваю из-за стола и быстро направляюсь к официантке.
Она указывает мне, как пройти к туалетам, и я тороплюсь туда.
Влетаю внутрь и останавливаюсь, напоровшись взглядом на свое отражение в большом зеркале над раковиной. Я – девчонка из толпы, пройдешь мимо – не заметишь. Русые волосы, голубые глаза, средний рост, одежда из масс-маркета. Симпатичная, но не красавица.