Машина-Орфей

Олдридж Рэй

Клон улыбнулся, но ничего не ответил.

Когда они вышли к причалу, то двери взрывного шлюза захлопнулись за ними. Руизу показалось, что в хлопке сомкнувшихся половинок дверей была некая окончательность.

Они вдвоем влезли в подводную лодку и провели несколько минут за тем, что распределяли по шкафам вооружение и прочие приборы. Когда настало время включить моторы, Руиз не раздумывая уселся в кресло командира.

Младший ехидно усмехнулся, но без протеста и досады пристегнулся в кресле второго штурмана.

Сразу после выхода из лагуны Глубокого Сердца Руиз погрузился под воду и сделал так, что они стали

стремительно приближаться ко дну.

– Пиратские властители наверняка выставили все радарные антенны, – пояснил он, – мы нырнем как можно глубже, а потом перейдем на бесшумный ход.

Младший кивнул, серьезно соглашаясь с его суждением. Он постучал по компьютеру и затребовал карту, которая показывала глубинные течения.

– Предел конструкций – семьсот метров, Папаша. Смотри, – он показал на тонкую оранжевую линию, которая извилисто вилась вокруг основания города, закручиваясь по неправлению к крепости Юбере. – Введи нас в это течение, и мы можем плыть на скорости пять – пятьдесят, тогда мы вообще не привлечем внимания. Последние два километра нам придется проплыть в другом течении, но это наш лучший шанс.

– Ты прав, – сказал Руиз. Он и сам собирался проконсультироваться с картой течений и был немало обеспокоен тем, что его клон сумел сделать это раньше, чем он. Что бы это значило?

Младший все еще думал немного быстрее, чем он сам.

– Все эти течения зависят от ветра, – сказал он и вызвал карту ветров. – В последние два дня ветер сильно дул на юго-восток. В этом случае течение должно быть сейчас сильным и быстрым.

Когда они добрались до уровня течения, все рассуждения Младшего оказались верными, и Руиз выключил моторы. Через час после того, как они начали свое бесшумное скольжение в воде, они заметили крупное надводное судно, которое бешено бороздило воду по их же курсу на большой скорости.

Руиз откинулся назад в кресле, ожидая самого худшего, – но судно пролетело мимо них, не заметив их.

Когда родериганский истребитель прорезал воду лагуны при крепости Юбере и стал высаживать киборгов, Кореана сперва подумала, отказываясь верить собственным глазам: как они могли найти меня столь быстро?

Она навела оставшиеся наружные оружия Юбере на истребитель, но прежде, чем она смогла выстрелить, ее орудийные гнезда были выслежены радарами, а мгновения спустя ее орудия превратились в лужу расплавленного металла.

Сразу после этого истребитель стал вызывать ее на одной из торговых частот. Она выключила все свои передатчики, чтобы родериганцы не смогли выследить ее. Но на ее экране появилось безумное лицо языка Геджаса, глаза его горели от предвкушения победы.

– Руиз? – позвал родериганец. – Ты уже здесь?

Она внезапно пришла в бешенство. Сердце ее заколотилось, а глаза затуманились от ярости. Руиз? Он думал, что Руиз должен был прийти сюда? Родериганцы даже не охотились за ней?

Она ударила по переключателю и включила канал связи, чтобы язык смог увидеть ее. Она была весьма довольна, когда увидела на узком лице Геджаса удивление. Но секундой позже удивление сменилось страшным, мерзким злорадством.

– И ты тут? – выдохнул в восторге язык. – Ей-богу, сегодня удача улыбается мне.

Кореана выругалась и выключила канал связи, уже сожалея о своем глупом поступке. Она повернулась к охраннику-Дирму, который ждал за ее спиной,

и велела ему увести ее силы на вторую линию обороны.

Ее ловушки на первой линии перебили только нескольких киборгов, и они начинала бояться.

С определенными трудностями, но все-таки Руиз и его клон нашли воздушный шлюз, который он оставил приваренным ко входу в крепость Юбере в прошлый раз. Он находился в шестистах метрах ниже входа в саму крепость. Пришвартовав подлодку к шлюзу, Руиз выключил маневренные моторы. Он откинулся в своем кресле и попытался собраться с мыслями, но его отвлекало зловещее поскрипывание лодки под давлением моря.

– Ну вот, – сказал Младший. – Какие у нас шансы?

Руиз вздохнул.

– Мне кажется, довольно неплохие. Насколько я знаю, все, кому известно про этот вход, мертвы. Поэтому, как мне кажется, никто не станет охранять этот туннель, разве что Публий оставил кого-нибудь специально для охраны и наблюдения.

Младший покачал головой.

– Если бы ты меня спросил, кто может вытащить руку из могилы и достать нас с того света, первый, кого я назвал бы, был бы Публий.

– И то правда, – мрачно сказал Руиз. – Ну что, пора выходить, малыш.

Клон улыбнулся ему в ответ странной игривой улыбкой, и Руиз почувствовал странное чувство узнавания. Он знал, как чувствовал он сам, когда улыбался этой кривой улыбкой, но не знал, какая горькая гримаса в этот миг искажала его лицо. Одна мысль привела за собой вторую: почему теперь эта улыбка показалась ему такой странной и чужой? Руиз надел шлем, чтобы закрыть лицо, спрятать его, чтобы не видно было еще какое-нибудь его выражение, может, еще хуже, чем то, что исказило черты клона.

Когда они пристегивали свое последнее оружие и наблюдательные приборы, Руиз повернулся к Младшему и похлопал его по бронированному плечу.

– Я тебе очень благодарен, Руиз Ав, – сказал Руиз клону.

Клон стряхнул его руку с плеча и надел шлем, чтобы и его лица не было видно.

– Не думай об этом, – сказал клон по внутренней связи.

Руиз почувствовал, что его отвергли, и ему стало от этого неуютно и холодно.

– Прости, – пробормотал он и пристегнул собственный шлем.

– Не надо, папаша, – сказал ему клон, – ты же не виноват, что я нравлюсь тебе больше, чем ты нравишься мне.

Руиз пытался разгадать, что бы такое значили эти последние слова клона, когда воздушный шлюз раскрылся и наполнил камеру-переходник мерзким запахом разложения, обычного разложения, которое было хуже, чем запах дохлых червей, который источали генчи. Руиз быстро включил систему фильтрации своего костюма, и самый скверный запах довольно быстро улетучился из его ноздрей, хотя и оставил противный привкус во рту.

– Много мертвых тел? – спросил Младший, поводя впереди себя щупами сенсоров.

– Кажется, да, – ответил Руиз.

Они дошли без приключений до центральной шахты-ямы. Останки сестер-агорафобов лежали все еще под стеной, хотя на них больше не было брони, и они выглядели так, словно животные добрались до их тел. Самая мерзкая вонь исходила от небольшой кучки чудовищ Публия, которые лежали там, где Публий, видимо, прикончил их в приступе досады.

В красноватом свете, который исходил от стен туннеля, мертвые тела образовывали рельефную массу, страшную и черную.