Машина смерти

Касслер Клайв

— Я, наверно, должна вас поблагодарить, — добавила она. — Вы ведь отправились за мной, чтобы спасти.

Ныряя, Курт не знал наверняка, что у неизвестного аквалангиста неприятности, но был рад, что вытащил ее живой и здоровой. Почему же она пошла на такой риск?

— Ваша стихия — соперничество, — сказал он, примеряя на себя роль психолога-любителя.

— В этом есть как плюсы, так и минусы.

— Национальные соревнования, мировые чемпионаты, олимпийские игры. Вы всю жизнь старались доказать тренерам, судьям и зрителям,

что достойны самых высоких оценок, что ваше место — арена. Даже при том, что у вас случился разрыв связок, вы почти взяли бронзу в Торонто.

— Я почти взяла золото, — поправила Катерина. — Упала на последнем прыжке. Закончила программу на одной ноге.

— Если не ошибаюсь, вы потом пару месяцев не могли ходить, — этот факт он почерпнул из сообщения Джо. — Но факт остается фактом. Другой на вашем месте отступил бы, не стал рисковать, поберег ногу для следующего раза.

— Иногда у тебя нет следующего раза.

— Вас это подтолкнуло?

Она поджала губы, глядя на него и наматывая на вилку пасту «волосы ангела». Потом заговорила.

— Мне медаль не полагалась. Мое место почти отдали другой спортсменке. Скорее всего, другого шанса я бы уже не получила.

— Вам было что доказывать.

Катерина кивнула.

— Это дело, это поручение с командировкой, наверно, оно вам внове, — продолжал Курт. — Дома наверняка остались люди, на которых вы хотите произвести впечатление. Может быть, вы чувствуете, что должны доказать им что-то. Ведь другого шанса может и не быть.

— Возможно.

— В этом нет ничего плохого. Мы все хотим произвести впечатление на наших боссов. Но на земле есть места, где рисковать не стоит. Одно из них — внутри обломков самолета, лежащего на глубине в сто сорок футов.

— Вам никогда не хотелось доказать кому-то, что они в вас ошибаются?

Курт помолчал, а потом ответил полуправдой.

— Я стараюсь не переживать из-за того, что обо мне думают другие.

— Значит, вам некому что-то доказывать?

— Этого я не говорил.

— То есть кто-то есть. И кто же? Женщина? Миссис Остин? Настоящая или будущая? Та, что ждет вас дома?

Курт покачал головой.

— Тогда меня бы здесь не было.

— Так кто же?

Он усмехнулся. Разговор определенно ушел в сторону.

— Расскажите о своем секрете, и тогда я вам отвечу.

Катерина, похоже, снова расстроилась.

— Обед, надо полагать, закончится, как только я его раскрою?

Ему этого не хотелось, но опять-таки…

— Это уж зависит от того, каков секрет.

Она подняла вилку, словно хотела его ненадолго задержать, но потом решительно отложила.

— Вчера вы спасли французского ныряльщика, — сказала она.

— Верно. Парень прицепил на пояс груз в сто фунтов. Вы повели себя опрометчиво, он же был просто идиот.

— Может быть, и нет.

— Что вы имеете в виду?

— Они это подстроили. Пока вы с напарником вытаскивали

его из воды, другой член французской команды брал буровую пробу, керн, той самой скалы. Они уже хвастают этим.

Его как будто обожгло волной гнева. Он резко выдохнул, схватил салфетку и, скомкав, бросил на стол.

— Вы правы. Нам пора.

— Черт.

Курт поднялся, положил на стол несколько банкнот, взял спутницу за руку и направился к выходу.

— Так что насчет вашего секрета? — спросила Катерина.

— Потом.

Не выпуская ее руку, Курт толкнул дверь и вышел. В тени что-то шелохнулось. Какой-то предмет вылетел из темноты справа. В оставшееся мгновение он успел лишь собраться, а потом что-то — бейсбольная бита, дубинка или кусок трубы — ударило его в живот.

Удар оказался достаточно сильным, чтобы выбить дух даже из такого сильного человека, как Курт Остин. Он согнулся и упал на колени.

Глава 22

Пол и Гаме быстро поднимались в «Групере». Поскольку весь балласт остался на дне океана, подлодка шла вверх, задрав нос, с работающим на полную мощь электромотором и на скорости около трехсот футов в минуту.

Уменьшалась глубина, уменьшалось и давление, но и через двадцать минут после начала подъема они все еще оставались в десяти тысячах футов от поверхности, а вода все прибывала.

— Самая слабая часть корпуса — фланец, — крикнул Пол, заметив, что вода проходит там, где две части подлодки соединялись, как отрезки трубы.

— У нас есть зажимы, — прокричала в ответ Гаме, — можно ими запечатать.

Подтянувшись к стене, Траут оторвал покрытие. Под ним обнаружился набор инструментов, которые, как посчитали проектировщики субмарины, могли пригодиться экипажу. Были в этом наборе и четыре винтовых зажима. Большие, прочные, созданные с учетом особых условий «Групера», они тем не менее не очень отличались от стандартных, с храповым механизмом, имеющихся едва не в каждом доме. Очевидно, проектировщики лодки понимали, что именно фланец между двумя половинами и есть слабейшая часть разработанной ими конструкции.

Сорвав один из зажимов, Пол передал его жене. Сам он помочь ей не мог из-за тесноты.

— Найди на фланце место с выемкой, как под машиной для домкрата. Поставь зажим. Как только встанет, закручивай изо всех сил. Потом я подам второй.

Гаме кивнула и взяла зажим. Пробежала ладонью по фланцу, нашла выемку, подвела зажим и начала закручивать.

— Оставить небольшой люфт? — спросила она.

— Нет. Закручивай до упора.

Наблюдая за женой, Пол почувствовал, что «Групер» слегка поворачивается. Он оглянулся на контрольную панель. Они по-прежнему поднимались под углом в тридцать пять градусов, но субмарину сносило вправо. Похоже, один из стабилизаторов получил повреждение и погнулся. Он подкорректировал положение и снова посмотрел в сторону Гаме.