Машина ужаса(Фантастические произведения)
Шрифт:
«Ну, этот ненадежен, — мелькнула быстрая мысль, — придется заменить».
Но он ничего не сказал.
Теперь предстояло еще осмотреть центральную станцию, с которой Дерюгин должен был послать искру в запалы орудия. Таких пунктов было оборудовано два на тот случай, если один из них будет разрушен движением огненного шара, и расположены были они — один на окраине Красноселец, на покатом безлесном холме, а другой — на таком же расстоянии к северу, у самой германской границы.
Их отнесли на двенадцать-пятнадцать километров от пушки, так как не было нужды
Станция у местечка представляла совершенно открытую площадку на обратном скате холма, несколько закрывавшего ее от удара взрывной волны с севера. На легком деревянном столе, поставленном слегка покато внутрь, расположены были веером два десятка цветных лампочек с проводами от горизонтальной распределительной доски.
На стойках, скрепленных с сидениями, висели телефонные трубки.
В середине стола, в центре дуги, образованной лампами, лежала карта, изображавшая в крупном масштабе район на двадцать километров вокруг заряда. Наблюдательные посты на ней были отмечены яркими красными кружками и перенумерованы. Соответствующие цифры стояли и у каждой пары лампочек.
На станции ждал посетителей молодой инженер, уже несколько дней живший здесь же, у подножия холма, в небольшой походной палатке. Он довольно свободно говорил по-русски и встретил гостей с видом радушного хозяина. Крепко пожав руки обоим, он сказал, тщательно выговаривая слова, как это бывает с иностранцами:
— Добро пожаловать!
Потом назвал свою фамилию: инженер Козловский. Дерюгин вспомнил встречу в Красносельцах с бывшим майором польской армии, — ему почудилось что-то общее в голосе и в чертах лица обоих людей.
— Вы не сродни командиру Козловскому, начальнику охраны работ? — спросил он молодого человека.
Тот улыбнулся широкой улыбкой беззаботного человека.
— Ну, как же: родной племянник. Дядюшка мне уже говорил о вас по телефону, так что я успел озаботиться легким завтраком. — Не угодно ли? — И он все тем же широким, немного дурашливым взмахом, указал на свою палатку.
Дерюгин с любопытством посмотрел на этого странного, беззаботного человека.
Тот спокойно выдержал испытующий взгляд, и на открытом загорелом лице не шевельнулся ни один мускул.
— Спасибо, — ответил Дерюгин, — мы сначала смотрим вашу установку.
— Милости просим, — последовал ответ с тем же радушным жестом, — она теперь столько же ваша, и даже больше, — ведь вы — начальство.
— Осторожнее, сударыня, — любезно предупредил он Дагмару, прислонившуюся к легким деревянным перилам, — здесь недавно крашено и, вероятно, еще не совсем высохло.
Дерюгин еле сдержал улыбку, слушая этого чудака. А тот уже рассказывал о назначении приборов на столе, с видом
— Начинается с телефонов… Звонят по очереди… Указывают створы, через которые движется шар… Следим по карте… Напряженное внимание… Загораются зеленые огни, — сигнал первый: противник появился в поле зрения наблюдателей… Ждем… Вспыхивает красная лампочка, — шар попал на визирную линию трубы… Рука на кнопке контакта… Загорелся второй огонек, но первый погас… Еще один… Смотрим, не отрывая глаз… Третья вспышка: все перед глазами. Нажимаем ключ, — трах и готово!
Инженер махнул рукою, растопырив пальцы, словно бросая что-то в воздух.
Дерюгин с беспокойством взглянул на Дагмару, близкую к обмороку при описании драмы, которая должна была разыграться здесь через несколько дней. Козловский и сам заметил впечатление, произведенное его словами, будто вспомнил что-то, смутился и заторопил гостей зайти закусить «чем бог послал».
Все трое направились к палатке.
За столом инженер, стараясь загладить свою невольную оплошность, говорил не умолкая, рассказал два-три анекдота, вспомнил недавнюю революцию. Но все это не помогло. Девушка, охваченная тоскою и ужасом, рассеянно слушала болтовню Козловского и думала о своем.
В Красносельцах, куда Дерюгин заехал после осмотра обеих станций, ждала телефонограмма из управления, вызывавшая его срочно в Пултуск.
Прощаясь с начальником охраны, Дерюгин сказал ему:
— Познакомился с вашим племянником. Вот, кажется, неунывающий человек…
— Молодчина, — ответил бывший майор, — один из немногих, умеющих глядеть в глаза смерти с веселым лицом.
Впервые разговор коснулся этой темы открыто.
— Как он попал на это место? — спросил Дерюгин, — добровольно?
— И да, и нет. Вызвали специалистов. Никто из многих, оказавшихся налицо, не почел вправе отказаться. Вопрос решили жребием. Вот и все.
— А если бы его заменить другим лицом?
— Он почел бы это для себя величайшим оскорблением.
— Но ведь там верная смерть.
Козловский пожал плечами.
— Это — долг. К тому же Владислав принадлежит к числу счастливых людей, которых надежда не покидает ни в каких обстоятельствах. Если есть один шанс из тысячи, — он убежден, что этот шанс будет его.
Автомобиль тронулся в обратный путь. Через полтора часа были в Пултуске.
Оказывается, в полдень пришло известие из Люблина, что атомный шар, встреченный тракторами около Равы Русской, окружен ими и теперь движется, увлекаемый магнитами, на Щебжешин.
Глава XXII
Охота
Итак, жребий был брошен и выпал на долю заряда № 5, как именовалась официально пушка у Красноселец, среди полудесятка других, сооружавшихся в Европе. Только теперь, увидев собственными глазами все, что символизировало это короткое обозначение, и узнав о движении атомного шара в Польшу, — Дерюгин впервые осознал ясно все значение совершающегося и свою собственную роль в нем.