Маска бога
Шрифт:
Джейм пыталась дышать, пыталась держать себя в руках. «Приступ сейчас ни к чему. Калдан прямо под нами, смотрит в окно на свою игрушку, улыбается, — никому не поможет, если я вспыхну…»
Кто-то дотронулся до плеча. Девушка чувствовала, как ярость берсерка запрыгала на натянутых нервах, прорываясь сквозь плоть и одежду молнией, ищущей цель для удара. В этом внезапном блеске, к собственному изумлению, она увидела белые цветы гобелена, висящего в потайном саду Готрегора. От удара грома она задохнулась, но он очистил голову. Гнев исчез. Она не сдвинулась с места, но Киндри отбросило назад, на кадетов, — двоих он
— Я предупреждала тебя, жрец, — выдавила Джейм, трясясь.
— Сколько жертв несчастного случая ты хочешь? — бросила Железный Шип. — Осторожнее, леди.
— Д-да, солдат. Н-но мой друг, он задыхается.
Самодельные крепления марионетки были намотаны на бревно, перекинутое над шахтой и чуть опущенное. Две поддерживающие проволоки были надежны. Контрольные нити держал в своих руках кукловод. Кадеты приподняли бревно и со всеми предосторожностями подтянули висящего к балкону, вздрагивая и морщась при каждом толчке от страха, что нити оборвутся. Крови было немного: раскаленные добела крюки прижгли раны, а первоначальные дырки прокалывались нагретым шилом. О том, что разорвется плоть, тоже беспокоиться не стоило — мышцы, как и кожа, были проткнуты насквозь. Южанин явно колебался, умереть ли ему от шока или от удушья — так натянулась его собственная кожа.
— Помоги ему! — потребовала Джейм у Киндри.
Лекарь попятился, в его волосах все еще потрескивали искры.
— Не уверен, что смогу, — жалко пробормотал он. — Он так похож на Каинрона, что мог бы быть младшим братом Генжера, но он же не чистокровный кенцир, да?
— Он полукровка, помесь кенцира и южанки, — вставила Лура. — Его зовут Серя.
— Серя, — тихо повторила Шип, переводя слово, — «дерьмовая пакость». Не хочешь ли ты сказать, что мы прошли через все это ради какого-то дворняжки-южанина?
Джейм кинула на нее нетерпеливый взгляд:
— Мы не ищем и не выбираем тех, кому доверяем.
Шип моргнула. Каинрон посмеялся бы над таким наивным утверждением: всегда есть пути договориться с честью и избежать подобных неудобств. И все же… все же…
Ценности Каинрона и Норфа шатались под ногами, пока она с толчком не приземлилась на нечто прочное: доверие. Да. Возможно, она сможет устоять на этом.
— Нет, я, конечно, ничего не имею против его происхождения, — говорил тем временем Джейм Киндри. — Кто я такой, чтобы упрекать кого-то в нечистоте крови? Но я никогда прежде не имел дела с образами душ не кенциров, если предположить, что он не один из нас. И, к-кроме того… — шанир сглотнул, у него вдруг стал жалкий и одновременно отчаянный вид, — л-лорд Иштар оградил меня от моего собственного образа. Только что дверь за гобеленом… Ты чуть не вломилась туда, чуть не вернула меня в мой сад. Т-ты не попробуешь снова? Пожалуйста?..
— Ты хочешь сказать, что не можешь никого вылечить? Но ты помог тому кадету на лестнице!
— Немного. Насколько осмелился. Разве ты не видишь? Я не в состоянии погрузиться в свою душу, где я черпал силы, не могу уединиться там, чтобы исцелить самого себя.
— Милостивые Трое, — тупо проговорила Джейм.
Но в Рандире он же рассказывал ей, как матрона Рандира передала это знание Иштару. И должна была представить,
— Я не могу, — беспомощно сказала девушка. — Последний человек, с кем тебе следует общаться сейчас, — это тот, кто только что толкнул тебя через всю комнату, повинуясь рефлексу абсолютной злости. В следующий раз ты наверняка пробьешь стену насквозь. Просто сделай, что сумеешь, и как можно скорее. Вот выглянет сейчас милорд в окно и обнаружит, что теряет игрушку… — Нам повезло, что он не видел, как упал тот мальчик, — вполголоса добавила она Шип, когда Киндри мрачно склонился над своим пациентом.
— Он, наверное, ожидал этого.
— Угу. Доверить Калдану экспериментировать с Парадоксом Чести все равно что довериться топору мясника. Он всех кандидатов проводит через такие суровые испытания?
— Только лучших, чтобы доказать их верность ему, как он говорит. И увидеть, насколько крепки их желудки. «Тот мальчик» провалился. Иногда расчеты не имеют ничего общего с живыми результатами.
Джейм с любопытством поглядела на кадета:
— А если бы он отдал такой приказ тебе, ты бы повиновалась?
Зеленые глаза смотрели твердо, малахитовые искры в железном дереве.
— Это, — ответила кендар, — было не моим испытанием.
За их спинами кто-то удивленно вскрикнул. Они повернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как через апартаменты проскакал высокорожденный Каинрона, неся в зубах расшитую жемчужинами тапку, его, несомненно, послали принести его — «апорт!».
— Ваш, — бросила десятник пятерке и бросилась вдогонку со скоростью, которую трудно представить у кого-то столь громоздкого.
— Хорошо, — сказал Вант с высокомерным удовлетворением. — Быстро, кендары. Идем.
— Куда? — спросила Джейм.
Остальные кадеты запнулись, очевидно чувствуя, что это хороший вопрос.
— Э-э, — Вант не смотрел на нее. — Кто-нибудь, заверните южанина во что-нибудь.
— Кто? — драчливо выступила Рута. — Во что?
— Во что угодно, бес побери! Вот. — Он сорвал шелковую штору и сунул тряпку ей.
Джейм помогла спеленать своего обеспамятевшего слугу. Выглядел он ужасно: кричали не только свежие раны, но и заплывшие черными синяками глаза, и отсутствующие зубы — следы предшествующих пытке побоев, ребра выпирали, как у умирающей с голоду собаки. Тяжелая выпала ему зима.
— Отец убьет меня! — взвыла Лура.
— Тихо! — прикрикнула на нее Джейм. — Ты наверняка единственная из нас, с кем он этого не сделает.
— Сделает, сделает! Ой, слышите, они на лестнице! Пра, помоги!
С этими словами она подхватила оборки юбки, под которой не было ни следа нижней, и помчалась по длинному балкону.
— За ней! — бросила Джейм остальным.
— Э-э, — Вант явно не находил других слов, — это не слишком-то удачная идея, леди.
Джейм, покачиваясь на пятках, пристально смотрела на него. Он пытается поставить ее на место — как он это видит и наиболее вежливым из известных ему способов. Она вспомнила битву сил воли между Калистиной и ее капитаном, власть высокорожденный против дисциплины солдата.