Маска чародейки
Шрифт:
Такое многословное заявление, представленное воинственным образом, доказывало, что что-то вызвало гнев этой женщины.
Почему со мной так разговаривают? Потом я вспомнила, что я Сюзанна, хозяйка огромного поместья.
— Что вы, еда отличная.
— Чем провинился мой имбирный пудинг, если его отослали на кухню нетронутым?
— Ничем, я уверена.
— Но вы-то отвернули от него нос! Я его готовила специально для вас, ведь мне известно, что это ваше любимое блюдо. Я тружусь, готовлю его в первый же день вашего приезда. Так всегда было. И от него никогда не оставалось
— О… — Я не знала ее имени. — Мне жаль, что так получилось. Дело в том, что я устала и совсем не голодна.
Она проигнорировала мои слова и продолжала:
— Вернули на кухню нетронутым! Ну, тогда я говорю себе. Да миссис Бейтс, твоя готовка не годится для тех, кто путешествует вокруг света. Могу вам сообщить, мисс, совсем недалеко отсюда есть дома, в которых будут рады получать мои имбирные пудинги.
— Я просто устала, миссис Бейтс.
— Устали? Да вы никогда не устаете. А если это из-за вашего заморского путешествия, то лучше оставайтесь дома…
— Сделайте для меня имбирный пудинг завтра, пожалуйста, — умоляла я.
Она немного пофыркала носом, но начала таять.
— Приготовлю, если мне прикажут.
— Вот завтра я им буду наслаждаться. А сегодня от усталости я не смогла бы оценить его по достоинству.
— Дворецкий сказал, вы ели сыр, — обвинила она меня. — Променять мой пудинг на сыр! Да я помню, как вы стояли на стуле и совали пальцы в миску с тестом, когда думали, что я не вижу, и облизывались. — Она заулыбалась. — «Это имбирь, миссис Бейтс, меня дьявол попутал», — вы всегда так говорили. Самое любимое ваше лакомство, имбирный пудинг, а теперь…
— Что вы, миссис Бейтс, я его по-прежнему люблю. Пожалуйста, приготовьте его завтра.
Она защебетала:
— Я стою и понять ничего не могу. Вернули пудинг целехонький. У любой поварихи сердце кровью обольется.
Я ее успокоила, она приняла мои извинения. Сколько шума из-за простого пудинга! Мне следует быть осторожнее.
Без сил я добралась до своей комнаты. Я многое узнала, а самое главное — как легко я могу сама себя выдать.
Спала я крепко. Объясняю это усталостью физической и моральной. Проснувшись, я испытала двойственное чувство — со мной так происходит теперь постоянно — страх и радостное возбуждение. Я понимала, меня могут разоблачить в любой момент. Хорошо, если я продержусь несколько недель.
Спустилась к завтраку. Я поняла, что здесь завтракают в любое время с 8 до 10, берут еду с комода. Вошла в ту комнату, где мы ужинали вчера вечером. Правильно, стол сервирован к завтраку, и еда в серебряных тарелках стоит на комоде. Я рада побыть одна. Несмотря на постоянную тревогу, я, оказывается, проголодалась. В дверь заглянула Джанет.
— О, вы рано встали. На вас не похоже. Что случилось? Изменили все свои привычки во время заграничной поездки? Мисс Соня превратилась в мисс Утреннюю пташку? Опять я допустила ошибку. — Думаю, Джеф Карлтон не появится раньше 10. Он не ожидает, что вы так рано готовы объехать с ним владения. Он говорит, что рад вашему возвращению. Говорит, слишком большая ответственность
— Я буду готова к его приходу. В 10?
— Ну, в это время вы с мистером Эсмондом всегда отправлялись к Карлтону, не так ли?
— Конечно.
— Он распорядился, чтобы Джим запряг для вас Блекфриара. Он уверен, вы захотите все сами увидеть.
— Да, — повторила я.
— Уверена, Блекфриар не забыл вас. Говорят, лошади никогда не забывают хозяев. Он вас всегда любил.
В ее словах послышалось предупреждение. На секунду я испытала приступ малодушия. Вдруг лошадь не примет меня? Из слов Джанет ясно: она признавала только Сюзанну и не жаловала других.
— Ну, не буду мешать, заканчивайте завтрак. — Джанет удалилась.
Я переоделась в костюм для верховой езды. Я помолилась за душу своего отца, ведь он привез на остров двух лошадей. Мысленно поблагодарила Халмеров, ведь они заставляли меня ездить верхом каждый день. Они все великолепные всадники, я пыталась не отставать от них и тем самым совершенствовала свои навыки, мчась с ними галопом по лесам и полям.
В 10 часов явился Джеф Карлтон.
— Здравствуйте, мисс Сюзанна, — он тряс мою руку, — рад вас снова видеть. Мы надеялись, вы вернетесь раньше. Такая ужасная трагедия.
— Да, ужасная, — эхом отозвалась я.
— Смерть такая неожиданная. На одной неделе я ездил с ним по владениям, на другой неделе он умер.
Я кивнула.
— Простите, что говорю об этом, но мы должны продолжать оттуда, где остановились. Мисс Сюзанна, есть ли у вас какие-нибудь идеи относительно поместий?
— Сначала я хочу все осмотреть. — Я не знала, как к нему обращаться: Джеф или мистер Карлтон, поэтому вообще никак не назвала его.
— Думаю, вы хотите взять дела в свои руки, — усмехнулся он.
— Думаю, да.
Мы вошли в конюшню. Конюх поклонился нам. — Доброе утро, мисс Сюзанна. Я приготовил для вас Блекфриара.
Я поблагодарила его. Как неприятно, что я не знаю имен всех этих людей. Я узнала коня. Он черный с несколькими белыми пятнами вокруг шеи. Кличка ему подходит. — Вот кто рад вашему приезду, мисс Сюзанна. Он всегда любил только вас. Блекфриар тосковал, когда вы уехали. Но, конечно, он привык к разлуке, когда вы ездили во Францию.
— Правильно, — подтвердила я.
Хорошо, что я не боюсь лошадей. Я подошла и осторожно погладила коня. Он навострил уши, занервничал.
— Блекфриар, Сюзанна приехала, — прошептала я ему на ухо. Момент напряженный, я не уверена, принял ли меня конь. — Ты же не забыл меня, правда? — мой голос звучал успокаивающе. Из кармана я достала кусок сахара. Сюзанна всегда угощала сахаром наших лошадей. С ними она была по-настоящему искренней и нежной.
— Уж это он помнит, — заулыбался конюх.