Маска Дантеса
Шрифт:
– Флакк! – позвал Корвин хозяина и шагнул внутрь.
Свет лился сверху, через отверстие в потолке. Но не только. Вопреки обычной планировке лацийского дома, за атрием сразу же располагался перистиль, отгороженный прозрачными раздвижными панелями. Осколки панелей теперь хрустели под подошвами Марка. Бассейна в атрии не было – имелся лишь небольшой фонтанчик с мраморной чашей. Фонтанчик не работал, на дне чаши собралось немного мутноватой воды. Подле фонтана на высоком, неудобном для человека стуле сидел боевой робот “Триарий”. Никто не потрудился обрядить металлического монстра в тряпки. Лишь несколько ремней из псевдокожи опоясывали его корпус
– Ты уже знаешь? – раздался голос над самым ухом.
Корвин вздрогнул и отпрянул. Ему почудилось, что вопрос задал “убитый” “Триарий”.
Флакк стоял рядом с ним – подкрался совершенно бесшумно.
– Орк! Ну ты даешь…
– Нет, я бы не взял тебя в свою когорту, – заявил трибун решительно.
Возможно, это должно было звучать как шутка, но мрачный тон Флакка не позволил в ответ улыбнуться.
– Зачем тебе боевой робот? – удивился Марк, вновь разглядывая неподвижную машину. Его не оставляло чувство, что робот умер не до конца. Может быть потому, что одна пара глаз – та, что на затылке, – была открыта.
– Он охранял малыша.
– И был вооружен?
– Боевым бластером.
– Запрещено использовать боевые машины на Лации.
– В мирное время. А сейчас – чрезвычайное положение. Или ты забыл?
– Помню, – буркнул Марк. – Но я бы не стал вооружать “Триариев”. Кто поручится, что они на нашей стороне?
– Алекс – мой комплектный боевой робот. Он всегда на моей стороне.
– Как все произошло? – Корвин решил оставить бесполезные споры и немедленно начать расследование.
– Никто не знает. Комп, управляющий домом, отключен, все камеры наблюдения выведены из строя, все инфокапсулы с записями стерты.
– А “Триарий”? Он мог что-то видеть?
– Да, его мозг уцелел.
Марк с сомнением оглядел неподвижный металл.
– Там внутри мозга уже нет, – поведал Флакк, и Марку почудилась в его голосе подлинная печаль. – С начинкой робота сейчас возится Друз.
– Но как же… Решено никого из плебеев не привлекать к этому делу.
– Марк! – в голосе Флакка послышались угрожающие нотки. – Голова Друза стоит сотни патрицианских котелков, набитых всяким сором. Я не знаю, как, но этот парень разбирается во всех нюансах любой техники. Если кому и удастся оживить мозг “Триария”, то только ему.
Корвин счел за лучшее не спорить. Он не знал, как повел бы себя сам, если бы его ребенку угрожала опасность… Его ребенок… У него самого еще не было детей. Но все его предки, испытавшие радость отцовства и материнства, разом ожили в нем. На миг Корвин почувствовал нежность ко всем малышам этой планеты. Будто для всех он был отцом и всех должен был охранять своей отеческой властью.
– Хорошо,
– Ее как раз не было. Она уехала в медицинский центр.
– Что-то серьезное?
– Очень. Она беременна. А патрицианка должна выносить ребенка сама… И применение лекарств в случае угрозы выкидыша ограничено.
Корвин стиснул зубы и беззвучно выругался.
– Кто был в усадьбе во время нападения? – спросил вслух.
– Два охранника. Оба плебеи. Тела лежат возле бассейна. Там, где их нашли вигилы.
Тут вопросов нет: как только охранники погибли (или были ранены), в центр слежения вигилов поступили сигналы тревоги. В обычные дни – когда нет чрезвычайных обстоятельств – тогда патруль вигилов примчится максимум за пять минут. Сегодня наверняка явились за три.
– Вигилы, которые обнаружили тела, еще здесь?
– Разумеется.
– Патриции? Плебеи? – Марку и самому не нравился вопрос.
А тут еще голос бормотал непрерывно: “Куда мы идем… надо все прекратить… мы губим… рушим…”. Лучше бы перестал размышлять о глобальных проблемах и дал дельный совет.
– Один патриций, другой плебей. Ты же сам знаешь: патрициев среди вигилов всегда было маловато.
– Хорошо, я их допрошу. Да, кстати, мальчик находился здесь с нянькой?
– Да. Но, похоже, она исчезла вместе с ребенком.
Выходя в сад, Корвин покосился на неподвижного “Триария”. Классная машина. Тот, кто напал на усадьбу Флакка, знал, что ребенка охраняет боевой робот. И еще знал, как эту почти неуязвимую машину вывести из строя.
Судя по всему, малыш плескался в воде, когда в сад проникли похитители. На бортике бассейна все еще валялись полотенце и сандалетки ребенка, а в воде плавал обрывок напыленного купальника. Нянька сопротивлялась, защищая ребенка, – нетрудно предположить. Один из вигилов расположился на бортике и брал пробы воды.
– Возможно, нам удастся обнаружить что-то интересное, – пояснил вигил, выпрямляясь.
Он был среднего роста, коренастый, загорелый, и чем-то схожий с навархом.
– Корнелий… – почти утвердительно сказал Корвин.
– Гней Корнелий… – подтвердил тот. – Сейчас мы все в одной лодке, префект Корвин.
Марк кивнул, давая понять, что спорить не о чем.
– Камеры, – Корвин тут же перешел к делу. – Неужели все уничтожены?
– Все. Даже дополнительные восемь, что были установлены сразу после первых похищений. Плюс армейские “гляделки”. Не берусь утверждать стопроцентно, но, похоже, кто-то включил военный излучатель. Они испепеляют всех шпионов мгновенно, люди на несколько минут теряют сознание. Один “Триарий” мог устоять. У него – особая защита. Уж не знаю, где плебсятина достала такой излучатель!
Марк при слове “плебсятина” покосился на второго вигила. Тот сканировал тело убитого охранника, и, похоже, их не слышал.
– Попрошу подобных выражений не употреблять, – приблизив свое лицо к лицу Корнелия, свистящим шепотом произнес Марк. Он был немного выше коренастого вигила, и взгляд сверху вниз добавил уверенности.
– Вы что, не понимаете? – таким же свистящим шепотом отвечал вигил. – Всякому союзу плебеев и знати конец. Мы будем их уничтожать, крошить, резать… Как только отобьем у них ребят. Вон, Главка… – он кивнул в сторону второго вигила. – сняли с должности префекта и назначили рядовым. Не доверяют.