Маска Локи
Шрифт:
Алоис пнул его.
— Воды и тряпок! Убери это дерьмо из моих покоев! И зажги сандаловое дерево у окна, чтобы освежить воздух!
— Да, господин! — мальчик выбежал.
— Ну, Бертран, Чем могут помочь тебе тамплиеры Антиохии?
— Мой епископ благословил меня на дело покаяния в этой Святой Стране. Но я хотел бы славы.
— Славы во имя Господа, конечно.
— Конечно, кузен. Но тут есть загвоздка. Так дорого плыть от одной безопасной гавани к другой, да еще эти банды безбожников… словом, путешествие
Алоис улыбнулся самой мягкой из своих улыбок, хлопнул родственника по плечу и подтолкнул его к креслу из ливанского кедра. В конце-концов, шерстяной плащ защитит дерево от его кольчуги.
— Сколько человек было у тебя вначале?
— Сорок вооруженных рыцарей, дерущихся как берсеркеры.
— Обоз?
— Лошади, вооружение и доспехи, пища и вино, телеги для добычи, — Бертран утробно хохотнул. — Грумы и лакеи, повара и поварята и случайно подвернувшиеся девки.
— И что у тебя осталось?
Улыбка Бертрана угасла.
— Четверо рыцарей, шесть лошадей, одна телега. Мы продали девок в рабство пиратам, в обмен на собственные жизни.
— Итак, родственник. У тебя, похоже, еще лишь твое оружие и кольчуга. Ты можешь вступить в армию, которую будет набирать Ги де Лузиньян после того, как его коронуют королем Иерусалима. Или, если хочешь, можешь присоединиться к Рейнальду де Шатильону, нашему принцу. Это может принести тебе желанную славу.
— Но я обещал епископу Блуа битву, задуманную и исполненную мною, во славу Иисуса Христа!
— Это трудно выполнить, имея только четырех человек и то без надлежащего снаряжения.
— Я думал, ты поможешь.
— Что я могу сделать?
— Одолжи мне рыцарей.
— Тамплиеров?
— Ты же ими командуешь.
Алоис поджал губы.
— Мы в нашем Ордене все братья во Христе. Я лишь руковожу этим хозяйством как островком безопасности и отдыха. Не более того.
— Ты можешь убедить своих братьев.
— Последовать за тобой?
— Да, во славу Господа.
— Конкретнее?
— Чтобы захватить Гроб Господень!
— Ха, ха. Мы, христиане, уже владеем Иерусалимом, родственник. Голгофа, Гроб Господень и место старого храма Соломона. Что еще хотел бы ты захватить — как акт покаяния?
— Ну, я…
— Послушай! Какими средствами ты располагаешь?
— Ну… ничего, кроме того, что со мной.
— А дома?
— Моя фамильная честь. Герб, который упоминается раньше, чем герб Карла Великого. Имение в семьдесят тысяч акров превосходной земли в долине рядом с Орлеаном, подаренной старым королем Филиппом в год его смерти.
— Ничего твоего собственного?
— Жена…
— Ничего действительно ценного?
— Участок или два…
— Какой площади?
— Три тысячи акров.
— Чистые и без долгов?
— От моего отца.
— Не хотел бы ты использовать их как коллатераль?
— Коллат…
— Залог. Под него Орден может одолжить тебе денег, на которые ты наймешь вооруженных рыцарей и купишь лошадей, вооружение, продовольствие. В обмен на это ты обещаешь нам вернуть долги с процентами.
— Грех стяжательства!
— Это неподходящее слово, кузен.
— Какова сумма денег?
— Я полагаю, Орден мог бы одолжить тебе 36000 пиастров. Это соответствует 1200 сирийским динарам.
— Сколько же это в деньгах?
— В пять раз больше, чем сумма, которую потребовали за убийцу сарацинского короля в этой стране. Подумай о количестве откупных, которые мы, тамплиеры и другие монашеские ордена получили, когда Генрих Английский устранил Бекета, простого монаха. А тут убийство короля!
— Так на эти деньги можно купить людей, оружие и преданность?
— Все, что тебе нужно.
— А как во всем этом будет участвовать моя земля?
— Ты выплатишь долг и проценты из захваченной добычи. Если же не сможешь уплатить, твой земельный надел перейдет к нам.
— Я уплачу вам.
— Конечно же. Так что твоя земля вне опасности, не так ли?
— Я думаю, да… Я должен дать обещание перед Господом, как христианин и рыцарь?
— Я с удовольствием ограничился бы твоим обещанием. Но моим начальникам в Иерусалиме нужна бумага. Я могу умереть, но твой долг перед орденом останется.
— Я понимаю.
— Хорошо. Я подготовлю бумагу. Тебе останется только поставить подпись.
— И тогда я получу деньги?
— Ну, не сразу. Мы должны послать гонца в Иерусалим за благословением Жерара де Ридерфорда, нашего Магистра.
— Ясно. Сколько это займет времени?
— Недельное путешествие, туда и обратно.
— А где в этой гостеприимной стране я буду есть и пить все это время?
— Что за вопрос? Конечно, здесь. Ты будешь гостем Ордена.
— Спасибо, родственник. Теперь ты говоришь, как истинный норманн.
Алоис де Медок улыбнулся.
— Не думай об этом. До обеда у тебя есть время почистить сапоги.
Стол в покоях Жерара де Ридерфорда, Магистра Ордена Тамплиеров, был семи локтей в длину и трех в ширину. Однако он вряд ли занимал все место, отведенное Магистру в Иерусалимской Общине.
Сарацинские мастера вырезали на длинных боковинах стола украшение из норманнских лиц — овал за овалом с широко раскрытыми глазами под коническими стальными шлемами; пышные усы над квадратными зубами; уши, как ручки кувшинов, переплетающиеся от одной головы к другой.