Маска зверя

Метельский Николай Александрович

— Я не могу в это поверить. Извини.

— И не надо, — усмехнулся я. — Тут вопрос в другом — что с этим делать? Понятное дело, что до окончания войны в Малайзии придётся помалкивать, но что потом? Потянет Род Аматэру владение Патриархом?

— Хм, — задумалась она. И с каждой секундой всё больше и больше хмурилась. — Ты ведь серьёзен? Ты действительно Патриарх?

— Абсолютно серьёзен.

— Но это невозможно. Ты либо Патриарх, либо победил Токугава. Хотя стоп, ты и его победить не смог бы!

— Женщины, — потёр я лоб. — Как же с вами сложно.

Ты уж определись для себя, веришь ты мне или нет.

— Но это невозможно. Ничего из того, что ты сказал, невозможно! Ну кроме Токийского карлика, — поправила она себя.

Это на что она намекает?

— Эй, я не маленький.

— Конечно, ты всего лишь карлик, — усмехнулась она.

— Не доводи до греха, женщина. Мне было всего десять, когда я получил это прозвище.

— И оно идёт тебе до сих пор, — покивала она.

Разрядка, вот что это такое. Ей нужно сбросить напряжение, и шутки с подколками ничем не хуже всего остального. И уж точно лучше того, что могло бы быть.

— У тебя точно что-то с глазами… — проворчал я. — Ах да — старость. Как я мог забыть?

— Забывчивость — не самая лучшая черта, особенно в твоём возрасте. Но давай вернёмся к делам.

Удар ниже пояса. Я даже ответить не могу.

— Давай, — поморщился я. — Ты уже решила, чему веришь?

— Кому, Синдзи. Я верю тебе, но чтобы осознать сказанное тобой, нужны доказательства.

— Например? — уточнил я.

— Например, сила. Здесь её негде показывать, но согласись — Патриарх, побеждающий "учителя" с активированным камонтоку, звучит довольно сказочно.

— Прими как данность…

— Не могу, Синдзи. Просто не могу.

А раз так, то не может принять и то, что я победил "учителя", а значит, и Карликов как минимум двое.

— У тебя есть надёжный человек, которого я смог бы отделать и который не проболтался бы после этого? — выдавил я. — Очень надёжный. Мне сложно поверить незнакомому человеку, но доверие за доверие — если ты укажешь на него, я поверю.

— Твой слуга — Каджо Суйсэн, — ответила она, практически не раздумывая. — Есть и другие, но он будет с тобой в Малайзии, и ему лучше бы знать о твоей особенности. Кстати, в свете новой информации…

Что она хотела сказать, я понял сразу, поэтому даже дослушивать не стал.

— В Малайзию я поеду, и это не обсуждается.

— Но если ты выдашь себя, за тобой будут охотиться все. Весь твой план пойдёт насмарку.

— Я справлюсь. Не один год скрывался. Поверь, я умею это делать. К тому же, у меня есть подавитель, с ним попроще будет.

— Откуда? — вскинулась она, но тут же всё поняла. — Токугава, да?

Мозги у неё работают шустро, как ни крути.

— Именно. К тому же, конкретно тебе не о чем беспокоиться, ты просто не осознаёшь, что такое… Патриарх моего уровня. Я, может, и не могу устраивать огненные шторма, зато крайне быстр. Даже если всё сорвётся, меня хрен догонят.

— Вряд ли ты уйдёшь, если малайцы на пару с англичанами устроят облаву.

— Уйду, — усмехнулся я. — И это, кстати, легко тебе доказать. Я имею в виду, здесь

и сейчас.

— Ну-ну, будь так любезен, — произнесла она с насмешкой.

И застыла, уставившись сквозь меня. Усмешка на её лице очень медленно сменилась растерянностью, а потом и крайней степенью удивления. Охренения, если уж совсем точно.

— Я могу отвести взгляд любому, — произнёс я, вновь появляясь перед ней. — Более того — я могу отвести взгляд толпе. Огромной толпе. Так что будь уверена — убежать я всегда смогу.

— Невероятно… — пробормотала она. — Но…Как? Невидимость?!

— Не совсем, — пожал я плечами. — Впрочем, пусть будет невидимость. Для обывателя это именно так.

— Но… — заклинило её. — Но… Ты ведь можешь…

— Много чего, да, но есть и ограничение. Я не могу отвести взгляд камерам и тем, кто смотрит на меня через камеру.

— Это… — начало её отпускать. — Это серьёзное ограничение.

— Не спорю, — кивнул я. — И если бы на меня эта способность свалилась с неба, вдруг и неожиданно, то я мог бы и опростоволоситься. Но я с этим не один год живу и, уж будь уверена, могу пользоваться отводом глаз грамотно.

— И так могут все Патриархи? — спросила она.

— В теории. На практике же они просто не развиваются до подобного уровня.

— Почему? — задала она очень грамотный вопрос. Похоже, совсем отошла от шока.

— Потому что Патриархи развиваются в бою. В бою мы рождаемся, в бою развиваемся и так же уходим, — ой, кажется, заговариваюсь. — Короче, обычные Патриархи сидят на попе ровно, а даже если бы и хотели стать сильнее, то кто ж им даст собой рисковать?

— А ты, значит, успел повоевать всласть… — произнесла она медленно.

— Жизнь без родителей, великие цели, огромные запросы, — развёл я руками, ухмыльнувшись.

— И это, получается, за семь лет?

— Я талантливый мальчик, — продолжал я улыбаться.

— Получается, твоя жизнь переполнена битвами, — прикрыла она глаза.

— Не стоит меня жалеть, Атарашики-сан, — произнёс я мягко. — Меня это не напрягает, правда. Жалеть надо тех, кому было плохо. В той или иной степени. Для меня же это норма.

— Боги… — пробормотала она.

— Хорош, старая, в самом деле! Еще лет двести назад, да даже сто пятьдесят, такое было повсеместно, и ничего, жили же как-то. Страну вон подняли на мировой уровень. А что во Вторую мировую творилось — вообще словами сложно передать.

— Но сейчас-то не война! — рявкнула она.

— И слава богам. Вам, женщинам, такое противопоказано, но я-то мужчина.

— Ох… — вздохнула она, покачав головой.

— Такова жизнь, что уж там. Мы — смерть, вы, женщины — жизнь. Мы убиваем и умираем, вы рожаете и воспитываете. Так было всегда, и что-то мне подсказывает, так будет и впредь.

Помолчали.

— Извини, — произнесла она. — Извини за мою жалость. Ты прав, у каждого своя судьба.

— Да что уж там, — приподнял я ладонь, вроде как махнул ею. — Это мне вас жалеть надо. У нас-то, у мужиков, всё просто, а вам остаётся сидеть, ждать и надеяться.