Маскарад для маркиза
Шрифт:
– В этом списке меня особенно беспокоит слово «Неизвестный».
Каллиопа удивленно уставилась на очки, закрывшие его густые ресницы, и невольно подумала, что в очках он выглядит более доступным.
– Я не знала, что вы пользуетесь очками.
Джеймс поднял глаза от бумаг:
– Только когда читаю. Глаза устают от безграмотных каракуль большинства моих знакомых.
– А я думала, – расхрабрилась Каллиопа, – что люди вашего положения нанимают секретарей – таких маленьких тихих старичков, чтобы не пачкать руки корреспонденцией.
– Мы уже чувствуем себя
Он полистал бумаги и выложил перед ней еще несколько листов.
– Посмотрите материалы розыска. История наших главных подозреваемых.
Но Каллиопа сперва посмотрела на его элегантный профиль, потом на могильный холм бумаг и не шелохнулась.
– Что ж, мисс Минтон, если вы не готовы прочесть пару основных отчетов... – В его ворчливом тоне слышался вызов.
– Ваши подначки на меня не действуют, милорд. – Она тут же опровергла свои слова, придвинув к себе стопку бумаг. Джеймс победно улыбнулся, и она вскинула брови. – Кто-то все же должен разобраться с этим до конца...
Он улыбнулся еще шире, а она с трудом подавила желание скомкать бумаги. Что в нем есть такое, отчего все время хочется его ударить?
– Витаете в облаках?
Каллиопа метнула на него мрачный взгляд и стала читать отчет по мистеру Меривезеру.
– Меривезер умер три года назад. Внезапная смерть, так что нужно проверить его более внимательно. Я думаю, ни один камень не должен остаться неперевернутым.
Каллиопа молча согласилась; кое-что в бумаге привлекло ее внимание.
– Зачем бы ремонтному рабочему, занятому на полставки, связываться с французами?
Он посмотрел на нее с интересом.
– Видите ли, дело тут вот в чем... .
Они весь день продолжали разбирать документы. Стопка бумаг не сильно уменьшилась, а предстояло еще просмотреть обширную коллекцию Стивена и деловые бумаги.
Каллиопа подавила зевок – ей хотелось размяться, но работы предстояло еще очень много, а она поклялась себе, что не сдастся первой.
Джеймс встал.
– Может, прогуляемся – нам обоим это не помешает. Вам нравится чайная Гантера?
Каллиопа оживилась:
– Да, я люблю мороженое.
– Отлично. Собирайтесь, и поедем.
– Я скоро, – крикнула Каллиопа, взбегая по лестнице. Она быстро скинула невзрачное платье, надела дневное светло-синее, висевшее на стуле, и дополнила наряд легкой меховой накидкой. Надев парик и подкрасившись, она чуть не кубарем скатилась вниз.
Джеймс уже ждал ее. Он с отвращением посмотрел на парик, но все же подал ей руку.
В пролетке Джеймса они быстро поехали на Беркли-сквер. Ветерок обвевал лицо, и Каллиопа порадовалась, что надела накидку. Время для модных выездов еще не наступило, но все же им встретилось несколько экипажей, с пассажирами которых они не прочь были поболтать. Каллиопа мысленно вздыхала, заставляя себя флиртовать с мужчинами, которые ей вовсе не нравились.
Дорога оказалась необычайно долгой, но наконец они приехали. Чайная Гантера расположилась на противоположной стороне улицы. Когда Джеймс остановился под раскидистым кленом,
– Вставать не обязательно, дорогая.
Каллиопа смущенно опустилась на место. Боже, она опять забыла об этикете! Со Стивеном она заходила к Гантеру за мороженым, но бомонд считал это излишним – мороженое посетителям приносили в карету. Это называлось высшим шиком.
На площади, как всегда, было людно, по аллеям двигались экипажи всех фасонов. Участники действа хотели людей посмотреть и себя показать. Молодые франты в высоких фаэтонах обгоняли болтливых матрон в медленных, трясущихся колымагах; изящно одетые парочки, развалившись в ландо, кричали на всадников, непочтительно обгонявших их на дороге. Какое великолепное зрелище!
Среди сутолоки экипажей сновали официанты. Обычно Каллиопа любила следить, как они изворачиваются, но сегодня это ей не показалось забавным: один из них, кажется, готов был рискнуть жизнью и конечностями ради нее. Она смотрела, как официант начал переходить дорогу. Вот он увернулся от фаэтона, ринулся вперед и чуть не попал под другой фаэтон, мчащийся посреди дороги; кучер едва успел уклониться от столкновения. Официант пропустил старинное ландо и «катапультировался» из-под колес пролетки на их сторону улицы.
Джеймс протянул руку и с трудом расцепил пальцы, которыми она сжимала юбку. Он тоже следил за официантом и не смотрел на свою спутницу, но все же как-то почувствовал ее состояние. Потом он сделал заказ – Каллиопа почти не слышала, что он выбрал для нее, – и официант пустился в обратный путь. Она еле удержалась, чтобы не зажмуриться, но все же досмотрела его путешествие до конца.
Джеймс неодобрительно глянул на нее:
– Можно подумать, вы никогда здесь не были!
Она вскинула голову:
– Не вижу проблемы в том, чтобы выйти и заказать все самим.
Он коснулся пальцем кончика ее носа.
– Так намного полезнее для демонстрации моего влиятельного положения.
Ей пришлось улыбнуться.
– Не уверена, что вашему положению требуется подтверждение, милорд.
– Влиятельному положению всегда требуется подтверждение. – Энджелфорд насмешливо поднял брови, и она засмеялась.
– Ручаюсь, в этом вы превзошли всех.
– Как и во всем, что я делаю.
– Что ж, признаю, вы выделяетесь, как иголка в...
– Прошу вас, миледи.
Каллиопа с удивлением посмотрела на официанта, стоявшего рядом с пролеткой. Оказывается, он уже принес два мороженых.
– Благодарю.
Официант двинулся в обратный путь, и она отвела глаза. Джеймс что-то пробурчал про насмешниц, которым трудно угодить, но Каллиопа пропустила его замечание мимо ушей и запустила ложку в мороженое.
– Божественно. Амброзия, пища богов.
Джеймс перестал ворчать и занялся своей порцией.
– Неплохо.
– Неплохо, и только? – Она взмахнула ложкой. – Это все равно что сказать: египетские пирамиды – это неплохо, или Сикстинская капелла – это недурно, или симфония Моцарта – куда ни шло, или... – Она уловила его усмешку и указала на него ложкой. – В общем, вы меня поняли.