Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?

Ночина Марина

– Вот видишь, - снова выжимаю из себя улыбку.

– Я вижу отчаявшуюся девушку, которая вбила себе в голову всякие глупости, - обдав холодом, заявил Морозов.
– Полежи и подумай над своим поведением, а я пока схожу, принесу тебе поесть. Чего хочешь?

– Шоколадку, - насупившись, буркнула я без особых раздумий.

– И опять выкинешь её в мусорку?

Что мне было ему отвечать? Перевернулась на другой бок и полностью забралась под одеяло, оставив малюсенькую щёлку для воздуха.

Но не успела я начать

себя ругать, как в палату снова кто-то вошёл.

– Ты чего ему сказала? У него такое лицо...
– Кеша.

– Ничего, - рыкнула я.

– Эх ты, сестрёнка, - громко вздохнул Иннокентий.
– А ведь он ради тебя на пули бросался, - ещё раз вздохнул и вышел, не сильно, но ощутимо хлопнув дверью.

Ну, то, что Кеша будет на стороне Морозова, было понятно с самого начала их знакомства. А теперь?

Что мне теперь делать?

Он из-за меня на пули бросался...

В любом случае, решать что-то без Тима я не буду. Правда, он уже высказал своё мнение. Но это сегодня. А что будет через пару лет, когда в какой-нибудь ссоре Морозов упомянет про случившееся?

Это мы сейчас не ругаемся, а если и ругаемся, то в шутку, чтобы нескучно было.

Всё-таки решила не загонять себя в угол и дождаться возвращения Тима с шоколадкой.

Вернулся он спустя пару часов - успело стемнеть. Я к тому времени едва выпроводила домой отца, заскочившего буквально на пятнадцать минут и оставшегося до самых потёмок. Кеша уехал домой вместе с папой. У брата там что-то непонятное с Валентиной: он так ничего и не рассказал, только хмурился.

Тим принял их вахту.

Наверное, за время своего отсутствия пешком ходил за шоколадом на другой конец города.

Усмехнулась подобной глупости и заставила себя улыбнуться, смотря на потемневшее лицо Морозова. Скорее всего, он думал...

Думал, как меня переубедить.

– А где моя шоколадка?

Поверх одеяла на колени легла треугольная упаковка. Мой любимый. За ним и вправду мог пойти на другой конец города.

Не смогла сдержать благодарной улыбки.

– Одумалась?
– заняв стул и вплотную пододвинувшись к кровати, спросил парень.

– Тима...

– А если просто меня поцеловать?
– не став дослушивать, он подался вперёд и замер...

– Ну, вот что с тобой делать?
– устало вздохнув, дотронулся до моей щеки. А я продолжала сидеть, втянув голову в плечи, сжав губы и крепко зажмурившись.

– Расскажи, как тебя ранили, - разлепив левый глаз, попросила я. Тимка заулыбался, развалился на стуле и долго, в красках описывал моё спасение. Правда, временами хмурился, сжимал кулаки и от этого кривился ещё больше, и мне сразу переставало хотеться слушать дальше, но всё же...

Оказалось, я сама себя спасла. Если бы не тот старенький телефон, с которого я дозвонилась Тиму, поиски могли бы существенно затянуться. И не ясно, нашли бы вообще или нет.

А так - пробили номер (зарегистрированный на имя Николая Демидова) и поехали к ближайшей вышке, передающей сигнал. Дальнейшее стало делом времени. Когда люди моего отца и, как ни странно, отца Тимофея залезли в биографию парней, что при возможностях наших родителей было сущим пустяком, выяснилось, что у семьи Демидовых в том районе, где располагается вышка, есть домик.

Тимофей с братом в это время мчались в район моего предположительного местонахождения и, не мешкая, поехали по выясненным координатам. По дороге где-то умудрились найти группу из трёх парней, которые с удовольствием согласились помочь моим героям.

"Паджерку" они бросили на подъезде к деревне и отправились на разведку. Мимо одиноко стоящей около дома дорогой "Инфинити" парни не прошли.

А дальше рассказ Тимофея скомкался и вовсе сошёл на нет. Подробности "захвата" дома он проигнорировал, ограничившись парой общих фраз. Потом приехала скорая, и нас с ним отвезли в лучшую городскую больницу. Меня положили в гинекологию, занимающую аж два корпуса больницы. Тима отправили в хирургию: вытаскивать застрявшую в плече пулю. И как только он пришёл в себя, сбежал из своей палаты ко мне. Вот такая вот история.

– А что с Демидовыми?
– спросила в конце. Тимофей помрачнел, отвернулся и ничего не ответил.

Ну, и не важно. Главное, Ринат больше никому не сможет причинить вред, а Коля...

– Поцелуй меня, - жалобно попросила я Тима.

Морозов надменно вскинул бровь, сложил здоровую руку на груди и не сдвинулся с места.

– Это означает, что ты, наконец, пришла в себя?

Я недовольно скривила губы, но всё-таки кивнула.

– Значит, и серьёзно говорить мы теперь будем только о детях?

– Тима!
– взвыла я.

– Не слышу ответа, - злорадно пропело Чудовище.

– Да! Да, чёрт тебя возьми! Поцелуй меня уже!

Морозов более не заставил себя ждать: через пару секунд в голове было пусто, а сердце билось быстро-быстро, норовя выпрыгнуть из груди.

Я люблю его. Как можно его не любить?

Моё личное Ледяное Чудовище...

Эпилог

Два года спустя...

– Вы точно уверены, что не хотите перенести в торжественный зал? Это ведь всего лишь тысяча рублей, зато сколько воспоминаний...
– настойчиво советовала администратор.

До этого нам несколько раз навязчиво предлагали фото и видеосъемку. И каждый раз отказываться приходилось мне. Фотографов не интересовал ни грозный вид Кеши, ни ледяной холод Тимофей, распространяемый им с того момента, как он припарковался на стоянке. Фотографам тоже надо что-то есть. Это их работа - винить тут не за что. Просто мне всё это не нужно.