Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?
Шрифт:
– А тебе идет зелёный цвет, - сообщила я и повернулась к её парню.
– Твой кислотный мутант?
Э! Нее! Я не с тобой, красотка, разговариваю. Рыжик вышла из ступора и с воинственным обещанием вырвать мне все пакли бросилась осуществлять задуманное. Пришлось отойти, пропустить рыжую мимо себя и придать ускорение. Обернулась. Лерочка визжала в чьих-то руках, не давших ей упасть на пол. Мельком глянула на счастливого парня, которому достался такой подарок. Симпатичный. Не повезло ему.
– Успокой свою кислинку, пока я ещё сдерживаю себя в руках. Потом за себя не отвечаю, - с ледяным спокойствием, которое могло заморозить экватор, выговорила я.
– И с неё стакан сока и фисташки. Я сижу там, - лениво махнула рукой в дальний угол балкона.
– Извинений не требую. Претензий... пока не имею.
Вздернула подбородок и с королевским величием прошла в облюбованный мною угол. Рыжая всё ещё визжала и вырывалась из рук поймавшего её. Сильный. Я вздохнула и напомнила себе, что парней в ближайшем, а так же в далеком будущем, заводить не собираюсь. Села на мягкий диванчик, прикрыла глаза и сжала пальцами переносицу. Потанцевала, называется. Что сегодня за день такой? Угу. Понедельник, первое. Самый удачный день.
Глава 2. Всё только начинается...
Вопли слышались ещё долго. Рыжая всё время порывалась добраться до моей "вшивой персоны" и (как же банально!) снова вырвать мне "крашеные пакли". А потом раздался коронный:
– Что-о-о!?
Даже я не удержалась и выбралась из угла посмотреть, что же там такое происходит. Как оказалось, уставший от воплей администратор вежливо попросил Лерочку покинуть клуб.
– Да я! Да ты!..
– перечисление следовало долго и по кругу, и мне стало скучно. Вернулась на диванчик, вытянула ножки и блаженно закатила глаза. Красота! Только где мой сок и орешки?
Ну да... какие тут орешки. Думаю, Пашечка очень занят выдворением своей бешеной подружки из клуба. Нет, её точно покусал кузнечик-мутант. Разве нельзя просто взять и гордо удалиться? Я бы ушла.
– И что ты вытворяешь?
– громыхнуло над головой.
Лениво приоткрыла левый глаз и усмехнулась. Стоит мамочка в позе ревнивой женушки.
– Кеш, ты мне фисташек не захватил?
– захлопнув открытый глаз, поинтересовалась я. Не будет же он бить беззащитную слепую сестру? А вообще, мне немного стыдно. Не хотелось подставлять братика на работе. Он же мне карточку дал, а я такое устроила. Но ведь рыжик могла спокойно смолчать, извиниться, ну, на крайний случай, дождаться меня в дамской комнате или за углом клуба и повыдирать пакли там.
– Передали, - буркнул парень, падая рядом, а я почувствовала,
– А сок?
– невинно интересуюсь. Даже глазки приоткрыла и так - хлоп-хлоп!
Брат грозно пошевелил челюстью из стороны в сторону и отвесил мне лёгкий подзатыльник.
– За что-о-о?
– парадируя Лерочку, трагично провыла я. Кеша поперхнулся и принялся ржать, как ненормальный конь. Ага, педальный, железный и скрипучий. Когда он курить бросит? Только голос себе посадил, а ведь так красиво раньше пел.
– Вот и я такого же мнения, - фыркнув, раскрыла упаковку и начала выцарапывать фисташки из скорлупок. Больше всего бесили орехи без щелей для вскрытия. Ну, кто так делает? Не зубами же их дробить? Я не белочка. Да, до белочки довести смогу, но грызть орешки, у которых скорлупки... "золотые, а ядра чистый..." соль, не нанималась.
– Ладно, - отсмеявшись и откашлявшись, серьезно начал брат. Спина прямая, взгляд ясный и холодный, губы поджаты, в руках теребит титановое колечко. Уже боюсь. А я, правда, иногда его боюсь.
– Радуйся, что это она на тебя налетела. Иначе...
– Иннокентий грозно сверкнул серыми глазами.
– Кешик, я поняла, - повинно склонила голову и вздохнула. Домой, что ли, поехать? Всё равно настроение на сегодня закончилось.
– Вот и умница, - брат потрепал меня по волосам. Знает ведь гад, что не люблю этого, и всё равно! Ры-ы-ы!
Я честно зарычала, предупреждая, что могу и укусить. Кеша предусмотрительно убрал руки и вытянул из кармана бумажку.
– Это что?
– опасливо кошусь на листок бумаги, уж больно напоминающий....
– Счёт!
– подтвердил мои опасения злой бармен. Пришлось расстаться с парой купюр, которые хранились всё в том же заднем кармане с молнией. Я и телефон туда сунула. И вообще бы сумку запихнула. Но, боюсь, смотреться это будет... странно.
– Не жмотничай. Тебе деньги всё равно на халяву достаются, а братик кушать хочет.
– Угу, - хмыкнула я.
– А то, что братик каждый день уполовинивает содержимое холодильника, это он носит голодным друзьям.
– Я растущий организм!
– заявил брателло и стукнул себя кулаком в грудь.
– Пошёл я работать.
– Иди... растущий организм...
– вздохнув, закинула очередной выколупанный орешек в рот. Может, действительно: ну её, эту юриспруденцию, и пойти работать барменом? Здесь весело. Но пить всё равно хочется.
Я огляделась по сторонам: вдруг найдётся добрая душа и притащит мне стаканчик живительной влаги?
– и скривилась. По лестнице, попой чувствую, не сводя с меня глаз, поднимался ни кто иной, как Павел. Лерочкин ухажёр. А куда дел своего кузнечика?