Маскарад любовных утех
Шрифт:
И, что окончательно парализовало вдову, сон стал сбываться. В окне появилась женщина. С минуту она стояла молча, хватая воздух ртом, потом дернулась, взмахнула руками и вывалилась. Лететь со второго этажа до земли недолго, но Горской показалось, что она падала вечность, наконец раздался жуткий звук «бум». Ирина Леонидовна никак не могла оторвать взгляд от открытого окна, так как боялась посмотреть на землю, где лежало тело.
И вдруг в темном проеме показалась Кутя и перевесилась через подоконник. Горская похолодела – боже, сейчас девочка тоже свалится! Но Кутя плюнула вниз, выпрямилась, рассмеялась, сделала неприличный жест и исчезла. Спустя некоторое время Ирина, находившаяся в
Вдова не знает, сколько времени провела без движения, сжимая в руке секатор. Потом оцепенение прошло, Ирина Леонидовна, пошатываясь, добрела до своего дома и рухнула в гостиной на диван.
Марфа кинулась к хозяйке. Та рассказала ей об увиденном и не то заснула, не то впала в беспамятство…
Рассказчица прижала руки к груди.
– Мне, конечно, следовало промолчать, но я была в таком шоке, что не удержалась, поделилась с Марфушей.
– Я никому тайну не выдала, – отрезала домработница. – Умею секреты хранить, что в меня попало, то похоронено. И не мое это дело. Тем более Ирина Леонидовна, когда очнулась, попросила: «Никому ни гугу». Вот беда-то, считай, две жизни прервались в том домике!
– Две жены Кутузова выпали из одного окна… – протянула я. – Странное совпадение.
– Не о том речь. Клава ребенка ждала, – пояснила Марфуша. – Беременной была на маленьком сроке, живот еще расти не начал.
– Откуда вам известна столь интимная подробность? – удивилась я.
– Мне Ирина Леонидовна сказала, – уточнила горничная.
– Я, когда пришла в себя, поговорила с Андреем Николаевичем, – продолжала Горская. – Посчитала, что просто обязана рассказать ему правду о том, что сделала его дочь.
– И как отреагировал Кутузов на ваше повествование? – поинтересовалась я.
Горская схватилась за чашку с остывшим чаем.
– Плохо ему стало. Желваки на щеках заходили, глаза такие злые сделались… Но разговаривал он спокойно, без дрожи в голосе. Сказал: «Спасибо, Ира. Я всегда знал, что ты мой самый надежный и преданный друг. Подумаю, как поступить, когда приму решение, расскажу тебе о нем. А сейчас прошу, ляг в кровать, не выходи из дома, жди моего звонка. И Марфушу не выпускай до моего распоряжения. Если же дознаватели к вам сунутся, пусть Марфа скажет: «У хозяйки давление подскочило, нехорошо ей, укол Ирине Леонидовне поставила. Сейчас она спит, вас к ней не пущу».
– Мы так и поступили, – перебила домработница. – А, вот еще что. Когда милиция прибыла, дождь полил. Да какой – гроза, буря, ливень! Хлестало, как будто великий потоп начался. Всю ночь лило, и утро, и день, все менты в особняк убежали. Ирина Леонидовна места себе не находила, рвалась к Андрею Николаевичу, повторяла: «Кутя хорошая девочка, наверное, у нее умопомрачение случилось».
Горская посмотрела в пустую кружку.
– Что-то замерзла я…
Марфуша вскочила и ринулась к чайнику.
– Сейчас еще горяченького заварю.
Хозяйка посмотрела вслед домработнице.
– Я запретила себе вспоминать все, связанное со смертью Клавдии. Как только думаю о том дне, меня начинает колотить в ознобе. В любое время года, даже в парной.
– Стресс вызывает спазм сосудов, – вздохнула я.
– И меня мучает вопрос, – задумчиво протянула Горская. – Почему я не распознала сущности Кути? Отчего, общаясь с девочкой, не заметила, какова она на самом деле? Думаю, Юлечка тоже погибла не без помощи дочери. И подозреваю, что эклеры Кутя
– Почему девчонка стала примерной после смерти матери? – задала вопрос Марфа, ставя на стол чайник. – Мы решили, что Кутя сильно переживает, ее несчастье преобразило. Но после гибели Клавы стало ясно: дрянь тогда испугалась, что люди поймут – это она убила мать, вот и прикинулась овечкой.
Ирина Леонидовна подняла крышечку и начала помешивать заварку ложкой.
– Юлия за пару месяцев до падения из окна стала себя жестко с дочерью вести. Ни на шаг ее от себя не отпускала, отвозила девочку на занятия и домой не возвращалась, сидела в холле школы. Кутя пыталась с уроков удрать – а мать у двери с колотушкой, дочь вместе с другими детьми в столовую – и родительница там, с одноклассниками на улице физкультурой заниматься – старшая Кутузова и там караулит. Юлия выкинула «рокерскую» одежду дочки, не давала ей денег на расходы, спать с ней ложилась в одной комнате, окно детской решеткой закрыла… И все это со словами: «Я сделаю из тебя человека, несмотря на твое сопротивление». У Кути не оставалось шанса на безобразия.
Марфуша наполнила кружку хозяйки.
– Когда после вседозволенности началась жесткая закрутка гаек, сорвало у девки резьбу, выпихнула она мать из окошка. Уж не знаю, как только Кутя заманила ее в гостевой домик.
Горская отхлебнула чаю.
– Простить себе не могу, что встала на сторону Кути, просила Юлю быть гибче, умнее, хитрее. Сама я изо всех сил демонстрировала Куте, что являюсь ее другом, и если у нее дурное настроение или неприятность, не надо удирать из дома, лучше прийти ко мне, я помогу. Евлампия, поверьте, я столько сил потратила на девочку! Видела ошибки, которые совершает мать, пыталась их нивелировать. Юля не понимала, что у Кути психические проблемы. Разве правильно, что она долгое время все дочке разрешала, а потом в один день все запретила? Следовало Кутю к хорошему доктору отвести, а Юля решила сама разобраться. И наломала дров.
Ирина Леонидовна потерла ладонями виски.
– Юля была хорошим человеком, но, пусть Господь меня за такие слова простит, отвратительной матерью. Нет, она дочь обожала и этим испортила ее, позволяла ей творить все, что та пожелает. Юлия скрывала от Андрея художества дочери, ни разу Кутю не выдрала ремнем, не наказала по-настоящему, а следовало безобразницу окоротить. Девочка такое обращение воспринимала как разрешение пакостничать. С большим опозданием поняв это, Юля «включила» злую мать и – снова ошиблась. Опасно тинейджера из горячей воды в ледяную кидать, будет беда. И бедная женщина не учла, что любимая доченька стала взрослой, ей уже не семь лет. Кутя обозлилась и решила проблему по-своему. Но, конечно, утверждать, что девчонка вытолкнула мать из окна, я права не имею, просто предполагаю.
– Но кто Клаву толкнул, вы видели точно, – не сдалась Марфа.
– Верно, – грустно согласилась Горская. – И тем не менее я до сих пор надеюсь, что это случайность.
Домработница засмеялась.
– Вы слишком добрый человек! А у меня нет сомнений, что Кутька Юлю убила. И ей это с рук сошло, несчастным случаем происшествие объявили. Безнаказанность провоцирует новое преступление, поэтому погибла Клава. Девчонка к мачехе отца ревновала. Пока Клава у нее в няньках ходила, у них полное взаимопонимание было, а когда у Клавдии на пальце кольцо с брюликом оказалось… Ну-ка, расскажите Евлампии, что девка у нас устроила.