Маски Черного Арлекина
Шрифт:
– Как пожелаешь, маленький королевич.
Дверь на миг распахнулась, выплеснув с собой звуки пиршества, потом вновь захлопнулась – кто-то вышел на улицу следом за ребенком. Бансрот!
Человек, оказавшийся на пороге, вздрогнул и мотнул головой. Все было в порядке... здесь все в порядке. Мальчик просто гуляет, рядом с ним нет высокой черной фигуры, он просто гуляет возле дома, набитого десятками сильнейших рыцарей королевства. Он лепит снежки и радуется снегу. Ничего особенного не происходит. Он просто гуляет. Нет никакой черной фигуры. Нахмуренное лицо человека смягчилось. И действительно, нет никакой фигуры – это просто тень большого дерева, растущего в саду герцога
Черный Лорд как следует рассмотрел незваного гостя. Это был молодой, даже двадцати нет, парень, на ходу натягивающий на плечи длинный плащ; меч и кинжал покоились в ножнах ременной перевязи. Длинные русые волосы рассыпа'oлись, сдуваемые холодным ветром со светлого лица. Пепел и Тьма!!! Это же просто невероятно! Знакомые черты! Такой удачи просто не бывает! У парня было идеальной формы овальное лицо с прямым тонким носом, широкими детскими губами и гордыми дугами бровей над карими глазами. Миттернейл! В этом не могло быть сомнений. Совершеннейшая копия Кейлана в молодости. Та же прямая, как жердь, фигура, тот же настороженный взгляд. Только шлема со львом не хватает.
– Ну, вот и все, – прошептал Деккер и вскинул руки перед собой.
Некромант подул на раскрытые ладони, и с них сорвался горячий поток воздуха, плавящий снежинки и походящий на черный дым от костра. В тот же миг Миттернейл застыл посреди двора, так и не поняв, что с ним произошло. Разглядеть в снегопаде врага своего рода он ни за что бы не сумел. Маленький Ричард застыл, сонно закрыв глаза, благоразумно усыпленный Деккером.
Черный Лорд медленно-медленно подошел к рыцарю – тот даже не заметил, так и стоял, рассеянно глядя на королевича. Крепкое заклятие не позволяло ему совершить ни одного движения; ни одной мысли не могло родиться в его голове.
– Вот и все, – прошептал в самое ухо Лютеру Миттернейлу Черный Лорд, и рыцарь испытал ощущение, будто он уткнулся лицом в ледяную воду зимнего озера. – Ты мой... не будет больше никаких заклятий на этот раз. Ты умрешь от простой стали. Как и твои предки: твой прапрадед Кейлан – от гвоздей, приколачиваемых к кресту, твой прадед – от стрелы Черного Лучника, твой дед – от кинжала Белой Смерти, твой отец... от стальных клыков собственной совести. Но каждый раз именно я убивал одного из вас. И пусть всегда ребенок каким-то чудесным способом спасался, я умел ждать, ведь знал: придет час, и следующий Миттернейл не уйдет от своей судьбы. Ты можешь благодарить за то, что прожил так долго, Кейлана и его предсмертное благословение потомкам, данное с креста, – именно он и поставил этот котел на огонь, как выражаются ведьмы. Но, несмотря ни на что, задолго до этого он обрек своих потомков на страшную гибель и еще более мучительное посмертие, поставив свою подпись вслед за королевской на «Указе Обречения», где орден Руки и Меча, оклеветанный и загнанный, приговаривался к мукам и бесчестной гибели. Ты спросишь, зачем я говорю тебе все это, рыцарь? Просто я хочу, чтобы ты знал перед смертью, что твои героические предки были не просто мерзавцами, а предателями и изменниками, каких не видел свет. Убийцами и душегубами. Я хочу, чтобы ты знал это и унес свое знание с собой к богу смерти. Ты – последний Миттернейл, ты – последний из рода предателя. Ты молод, красив, пока еще не совершил ничего, что бы противоречило понятиям чести и рыцарства, поэтому за тебя мне будет тяжелее всего отчитываться перед своей совестью, но я справлюсь, уверяю тебя.
Кинжал вонзился в грудь. С ударом к рыцарю вернулась возможность двигаться и понимать происходящее, но было уже поздно. Он задыхался, лежа на земле, над ним застыл Черный Лорд,
Руки не слушались, не хватало сил, чтобы дотянуться до раны, он не мог даже захрипеть. Текла кровь, впитываясь в плащ и капая на снег, с каждым вздохом сознание мутнело, заливаясь серой туманной пеленой.
– Я рад завершить наконец один из своих темных обетов, – мрачно сказал Черный Лорд. На его лице не было даже намека на радость. – Надеюсь, ты еще не успел наделать детей, Миттернейл?
– Сэр... – еле слышно прошептал Лютер, но Деккер отчетливо его услышал. – Сэр Гордем... – в его молодых темнеющих глазах не было ничего, кроме тоски. – Простите нас... за все, простите нас за все... – Губы перестали шептать, глаза закрылись, он потерял сознание, и его жизнь начала медленно утекать сквозь брешь, пробитую кинжалом Деккера, печально известным под именем Клинок Черной Розы.
– Ты прощен, Миттернейл, – тихо ответил Деккер и отвернулся. В груди что-то начало болеть...
Да что это с ним? Некромант выругался, не ожидая от себя подобной слабости. Что это с ним такое?
Черный Лорд передернулся от отвращения к самому себе и попытался упорядочить мысли. Повернулся к мальчишке. Тот так и стоял, завороженно наблюдая за происходящим. Конечно же, он ничего не понял – в его сознании из дома никто и не выходил, а распростертого окровавленного тела на снегу не было.
Черноволосый мужчина подошел к нему, и в тот же миг наваждение спало – мальчик дернул головой.
– Пошли со мной. – Деккер грубо взял ребенка за руку и повел прочь от дома его деда.
Они шли по разрушенным улицам Города Без Лета, где люди ютились в развалинах своих домов, где ночь была белой от снега, а волки сидели бок о бок с охотниками.
– Ты когда-нибудь летал по воздуху, маленький королевич? – Черный Лорд вел Ричарда по разбитой улице к тому дому, где ждал своего хозяина гигантский нетопырь.
– Не-а, – засопел тот. – Мамочка никогда не позволяла. Она говорила, что это очень опасно, а отец... Однажды благородный сэр Аэрт, магистр славного ордена Серебряных Крыльев, предлагал мне полетать на чудесном белом грифоне, но отец...
– Как я тебя понимаю, – с усмешкой кивнул Деккер. – Они всегда учат детей жизни, сами не понимая, что для них лучше. Но меня ты можешь просить обо всем, чего захочешь. Я ведь твой подарок на день рождения, ты не забыл? Хочешь, например, полетать по небу? – Черные глаза некроманта хитро сощурились.
Секундной слабости с Миттернейлом уже как будто и не было никогда – вернулась изворотливость, вернулась злоба, вернулась жажда убийств и крови.
Нетопырь, раскрыв огромные крылья, слетел на землю с крыши и опустился рядом со своим господином.
– Ух ты! – восторгу ребенка не было предела. – Летучая мышка!
Крио возмущенно рыкнул, когда королевич бросился к нему и попытался обнять за широкую шею. Двухфутовые клыки чудовища были в опасной близости от лица мальчика. Всем своим существом чудовище чувствовало, как кровь пульсирует в человечке, бьется, молодая и вкусная, заправляя здоровое нежное тело силой и энергией. Вампирским зрением нетопырь видел вовсе не фигуру ребенка, а паутину вен, артерию...