Маски любви

Князева Людмила

Полные слез глаза Клер блестели сапфирами. Берт вскочил, целуя ее руки.

– Успокойся. Теперь все будет хорошо. Я завтра же заберу тебя в Нью-Йорк… Конечно, мы не сможем тут же пожениться… Но когда минует траурный год… Клер, давай попробуем поймать нашу жар-птицу… – Казалось, он был готов упасть на колени у ее ног.

– Я благодарна судьбе за этот подарок, Берти. Бери меня, и я стану самой счастливой женщиной на свете. Но не так быстро, милый. Мне надо уладить здесь кое-какие дела. И я должна обезвредить Дастина.

– Да что тут думать! Умоляю,

оставь это дело мне. Я найму хороших детективов, они раскопают всю правду. Тем более твой жених сказал Моне, что у него были свидетели. Служанка в Ньюхемше и какие-то рыбаки в Испании. Мы выведем его на чистую воду и навсегда избавим общество от этого ублюдка.

– Нет! Только не это, милый! Я же чертовски известна, и мое имя давно связано с именем Мориса. Скандал убьет меня как актрису… Это… это… Да я не переживу этого!

– Так что же делать? – возмутился Берт. – Ты отталкиваешь меня, отвергаешь мою помощь!

Клер змейкой скользнула на колени к Берту и прильнула к нему в какой-то полуобморочной истоме.

– Я терпела почти восемь лет, мечтая обнять твое тело… Ты заставил меня страдать, Берт… Ожесточившаяся, отвергнутая женщина способна наделать много глупостей…

– Морис – одна из них? – Берт попытался отстранить Клер. Но она обвила его шею руками, покусывая ухо и жарко шепча:

– Я улажу все дело тихо. Вначале отстраню его подальше от себя, а потом устрою так, чтобы он никогда не попадался на нашем пути. – Клер загадочно посмотрела на чернеющий океан.

– Что ты задумала?

– Я? Ничего… Но ведь Дастин – владелец «проклятого бриллианта». Может, камень оправдает свое прозвище и на этот раз?

Получив уже второй конверт с необычной красной печатью, Дастин изучил его содержание и постучал в уборную Клер. Усердный массажист занимался ее телом обычно сорок минут, затем следовала серия каких-то загадочных косметических процедур, которым Клер уделяла большое внимание.

– Может, сократишь сегодня свои мазюканья, ненаглядная? Есть о чем поболтать.

– Я не мажусь, а священнодействую. – Недовольно отозвалась она через дверь. – Ты сам писал, что красота любимицы миллионов зрителей – народное достояние. И все, что я делаю для ее сохранения, – жертва, принесенная моему народу.

– Боюсь, что представление о жертвах принимает более серьезный оборот. Послушай, что здесь написано:

«Жертве велят целовать бронзовую статую Святой Девы, стоящую в подземелье. Она тут же распахивается, обнаруживая внутренность, утыканную острыми длинными гвоздями и заостренными клинками. Посредством тайного механизма жертва втягивается во внутренность страшной статуи и дверцы затворяются. Несчастную пронзают ножи и гвозди. Изувеченная, ослепленная жертва падает в разверзнувшееся под ногами отверстие и попадает в мясорубку из шести деревянных валов, снабженных клинками…»

– Эй, я не снимаюсь в фильмах ужасов. Кто подсунул тебе этот сценарий? – Клер впустила Дастина и, отослав косметичку, опустилась в кресло. Ее лицо, шею и грудь покрывал

густой слой зеленоватой массы.

«Кажется, ужасы уже передо мной», – подумал Дастин, глядя на распростертое тело и с наслаждением представляя, как взбесилась бы Клер, узнав о происходившей здесь несколько дней назад баталии. Он частенько вспоминал Мону, жалея, что она сбежала. Иметь под рукой безумную нимфоманку для сексуальных разминок было бы совсем неплохо.

– Слушай дальше. – Дастин присел на высокий табурет массажистки. «Пройдя через три пары валов трепещущее, обезображенное человеческое тело превращается в сплошную массу, падающую в протекающий под камерой ров. Таким образом, не остается и следа от того, кто предал нас». – Он протянул Клер лист плотной бумаги с мелким, похожим на готический, шрифтом.

– Что это? – Брезгливо взяла она послание, обтерев руку салфеткой. – Обращаются к тебе – «Почтеннейший брат». Неудачная шутка.

– Но очень навязчивая. Я уже второй раз получаю подобное устрашающее извещение с описанием устава тайного общества «Amolitio malorum», что в переводе с латыни означает «Удаление несчастий». А в данном случае имеет целью спасение от злого рока владельцев «проклятых предметов». Им, к сожалению, не известно, что мы владеем бриллиантом на паритетных началах. А то бы все эти мясорубки касались и вот этого сдобренного пряностями тела. – Дастин больно ущипнул Клер за ляжку.

– Идиот! Что они хотят от тебя, взносов?

– Требуют, чтобы я принял присягу и вступил в их союз. Они посвятят меня в смысл своей доктрины, объясняющей, кстати, принцип воздействия на судьбы людей этих талисманов. Здесь даже есть намек: «Всякий свет рождается из мрака и должен пройти сквозь огонь, чтобы стать светом. Другого пути нет, кроме того, что идет через мрак или смерть». Выходит, все жертвы камешков – это как бы очищение человеческого рода от скверны. Ну, вроде санитары общества, – объяснил Дастин.

– Вот уж, верно, «брат»! Не сомневаюсь, что промотавший состояние жены Джек Керри, сама его вдова и даже наша любимица Сандра – как раз подходят под эту статью. Неудачники, слабаки, уроды… – фыркнула Клер.

– Да уж не совсем. Здесь как раз приводится список злых духов, которыми одержимо человечество. «Злые духи были: распутство, насилие, жадность, жестокость. Но портят породу людскую также и демоны – демон голода, холода, бедности, бесплодия, нищеты, невежества».

– Бред! Мне это не нравится, Дастин. Что ты думаешь делать?

– Напечатать у себя в газете. «Переписка с собратьями по греху»… Да, но ведь мне угрожают, Клер. Все эти целующие девы с гвоздями, выкалывающими глаза, и мясорубки предназначаются для того, кто нарушил клятву молчания.

– Постой, ты ведь еще не принял присягу?

– Мне бы хотелось поглубже влезть в это дело и все разузнать хорошенько. – Дастин еще раз прикинул все «за» и «против». – Либо это наивные шантажисты, вымогающие «членские взносы», либо – сумасшедшие фанатики, нуждающиеся в пополнении своих рядов.