Маски Тутанхамона
Шрифт:
— И как долго мне надо будет там находиться? — спросил он, внезапно насторожившись.
— Очевидно, государь, намного дольше, чем несколько дней, если мы хотим получить ожидаемые результаты. Исходя из моего опыта, для этого могут потребоваться недели, даже месяцы, а не дни.
Тутанхамон стал внимательно рассматривать лекаря, пытаясь угадать, что скрывалось за его речами. Сеферхор с трудом выдерживал этот одновременно и пытливый, и взволнованный взгляд.
— Но мне придется тогда отказаться от выполнения
— Государь, я уверен, что для них важнее хорошее самочувствие царской особы, и что они согласятся с твоим отсутствием, так как желают царю процветания.
Тутанхамон не был в этом убежден.
— Ты говорил об этом с регентом?
— Он был обеспокоен из-за усталости, охватившей тебя после церемонии коронации, и расспрашивал меня о причинах этого. Я собираюсь побеседовать с ним о том, чтобы были приняты все меры для улучшения твоего самочувствия.
Какое-то время Тутанхамон оставался задумчивым, затем он отпустил лекаря и отправился в покои царицы.
Анкесенпаатон в обществе Первой придворной дамы перебирала драгоценности своей матери, которые принес охранник Ая, чтобы передать их новой царице. По озабоченному виду своего супруга Анкесенпаатон поняла, что он хотел поговорить с ней с глазу на глаз, и она отпустила придворную даму.
Драгоценности были разложены на столе по видам: нагрудные украшения, диадемы, браслеты, ожерелья, кольца, броши на плечо, украшенные камнями булавки.
Тутанхамон кратко рассказал о том, что говорил ему Сеферхор. Анкесенпаатон стала задумчивой.
— Ничто, ты это знаешь, не решается без согласия Ая. Именно он посоветовал это Сеферхору.
— Но почему?
Она посмотрела ему в глаза, не осмеливаясь сказать правду, потому что не хотела ранить этого мальчика, к которому уже привязалась.
— Я полагаю, что Ай и Тхуту действительно переживают за тебя, — ответила она.
— Но все же, почему?
— Физические нагрузки, связанные с церемонией коронации и, главным образом, шествием, были чрезмерными для тебя…
— Это из-за моей усталости?
— Не только.
На какое-то мгновение в комнате установилась тишина.
— Не только? — повторил он.
— Знаешь, создалось впечатление, что ты немного слаб для своей роли.
Он проглотил эти слова, как горькую микстуру.
— Я оказался не на высоте?
— Правду говоря, физически — да. Послушай, тебе только десять лет, и ты еще не вырос. Все, что Сеферхор хотел сказать, так это то, что через год или два ты будешь больше соответствовать образу живого бога, а ведь именно таким ты должен предстать перед народом и духовенством. Тебе надо развиться физически.
— Год или два! — воскликнул он. — А почему не три?
— Действительно,
Он казался удрученным.
— Три года? — повторил он, недоверчиво и возмущенно одновременно.
— Послушай, ты знаешь очень хорошо, что мужчина достигает зрелости и соответствующего физического развития только к пятнадцати годам.
— Но это — ссылка! — протестовал он.
— Есть гораздо худшие места для ссылки, нежели дворец в Ахетатоне.
— Таким образом меня лишают трона!
Она пожала плечами.
— Разумеется нет. Ай будет привлекать тебя к некоторым церемониям. Во всяком случае, твои права в Фивах были в большей степени ограничены.
— А ты? Ты собираешься оставить меня там одного?
И ее снова охватило чувство сострадания.
— Нет, я поеду с тобой.
Лицо Тутанхамона прояснилось. Затем омрачилось.
— Ты возьмешь с собой Пасара?
— Да, — ответила она.
Он казался задумчивым.
— Он нам составит компанию…
Она не обратила внимания на его слова.
— Ты не хочешь пригласить своего товарища, с которым приезжал в Ахетатон?
— Рехмеру? Я его спрошу. Нам нужен будет управитель.
Она не испытывала большого желания вернуться в Ахетатон. Слишком много воспоминаний было связано с тамошними дворцами…
— Захвати тогда и твоих сестер, — предложил он.
Она покачала головой. Он встал и сжал ее в объятиях, а затем разрыдался.
— Больше никого не осталось! Никого! — воскликнул он. — Они все ушли… Ушли…
Она гладила его по голове и плечам. Царь и царица сейчас ощущали себя сиротами. Она вспомнила, как на похоронах Сменхкары он рыдал на руках у Тхуту, который сам обливался слезами. Обняв его, она не могла не подумать о том, что ее муж был ужасно худым. Более того, через плечо Тутанхамона она посмотрела на драгоценности, разложенные на столе, и вдруг ей показалось, что она видит вместо них останки людей: сердолик принял вид свернувшейся крови, а электрум напоминал хрящи, какие она видела в скелетах расчлененных животных.
Он отстранился от нее и всхлипнул.
10
ПРОБУЖДЕНИЕ ДЕМОНА АПОПА
Переезд осуществили тайком. На рассвете Тутанхамон, Анкесенпаатон, Сати и Пасар отправились в порт Фив в сопровождении своих личных слуг и приближенных, а также лекаря Сеферхора. Три младшие царевны остались в Фивах под присмотром своих кормилиц, что вызвало некоторое сожаление у Анкесенпаатон. Ай действительно считал необходимым избежать массового перемещения, чтобы в Фивах снова не создалось впечатление, что царская семья в полном составе перебирается в бывший царский город, — это было в свое время предметом многих разногласий — и не вызывать у жителей Ахетатона ненужного любопытства.