Маски зверя

Джиллиан

– Мы закроем их здесь, в комнате, - вполголоса сказал Ингольф, - а сами посидим на кухне. Пойдёмте. Теперь у нас есть время, чтобы вы узнали подробности нашего дела.

Дом был новейшей планировки, и кухня здесь просто поражала размерами, похожая на вторую комнату. Как потом выяснилось, виной тому - лоджия, переделанная под продолжение кухни. В середине помещения стоял круглый стол, где всё было готово для чаепития. Зашедший последним Ингольф неплотно прикрыл за собой дверь.

– Садитесь, - скомандовал Аскольд, который возился у газовой плиты с чайником.

Мы с Димычем просто изнывали от нетерпения выпалить свои вопросы.

Наверное,

Ингольф это заметил, потому что сел напротив меня и сказал:

– Когда впервые видишь, что сияние небесной птицы угасает, это... больно. Для всех. Но ещё страшней видеть, что сияние заменяется чем-то другим, для многих близким к уродству. Небесные птицы и приживалы - два ростка из одного корня. В семье небесных птиц может родиться маленькая птица, которая с возрастом может превратиться в приживалу, если вовремя не проследить за её ростом. И в семье приживал может появиться небесная птица, которая впоследствии может деградировать до сущности своих родителей. Ваша Арина из такой семьи.

В который раз ошарашенные, мы с братом переглянулись. Ну и сюрприз!

– Впрочем, о деградации говорить не стоит, - добавил Аскольд.
– Небесные птицы строго блюдут почти спартанскую жизнь - по меркам Земли. Не каждое живое существо сумеет выдержать полные жёсткого воздержания, обучения и скудные на события дни взамен на умение действовать на структуры пространства. Небесные птицы изменяют структуры, приближая нужное, необходимое другому существу событие к его логичному явлению. Но как я уже говорил, их осталось мало. И когда в семье приживал появляется ребёнок небесная птица, родители могут передать своё дитя на воспитание ему подобным. Семья, в которой родилась Арина, ждала такой возможности. Отец передал Олегу, которого в городе знают все легальные семьи, что он ждёт миротворцев, чтобы отправить Арину назад, в свой бывший мир. Здесь девочке сложно удержать свой необычный дар. Слишком много искусов. Слишком много желанных излишеств.

– А потом её отец позвонил нам дня три назад, - перехватил нить разговора Ингольф.
– Сказал, что девочка пропала. Но мы даже подумать не могли, что молодые приживалы из нелегалов захотят использовать её для своих развлечений. В семьях приживал обычно трепетно относятся к детям - небесным птицам.

Неожиданно я вспомнила, как спросила Ингольфа, почему даже у легальных приживал такие страшные глаза. А он ответил: "Они злятся на себя - за потерянное". Теперь я поняла его фразу. Каждый приживала думает о той возможности быть сильным магом, которую потерял - из-за соблазнов обычной жизни.

– Лена с братом сумеют вернуть ей то, что она потеряла из-за нелегалов?
– с тревогой спросила я, невольно глядя на дверь.

– Для одной Лены это было бы трудновато, она потеряла много сил, выполняя требования своего бывшего хозяина, - со вздохом ответил Аскольд.
– Для небесных птиц исполнять негативные желания тяжело. Исполняя вообще желание, они должны проникаться чувствами загадавшего их. Представьте, каково было небесной птице выполнять требования, когда хозяин хочет не приблизить задуманное и логичное по течению жизни событие, а создать условия для появления тех, которые не предвидятся его собственной судьбой. Чтобы изменить структуры пространства в этом случае, приходится прилагать много усилий. Но хуже всё-таки чувства загадавшего желание. Они убивают небесную птицу, так как проникнуты жестокостью - это во-первых. Во-вторых, проникаясь этими чувствами, небесная птица сама постепенно деградирует и превращается

в приживалу.

– Но почему взрослый приживала потребовал выбросить Арину, не оказав ей помощи?
– спросила я, сжимая кулаки.
– Почему он хотя бы не подкинул её родителям?

– У него в запасе сильная небесная птица - сын Лены, - вздохнул Аскольд.
– И тратить время на девочку, которая исчерпала свою магию, ему было лень. У таких, как этот приживала, сочувствия ни на грош. В чужом мире они считают себя вправе вести себя, как им удобно. И старые законы чести - не для них.
– И, уже несколько извиняясь, миротворец договорил: - А мы впервые сталкиваемся с проблемой похищения и пока не знаем, как справиться с этой ситуацией и предотвратить следующие аналогичные. Вся работа буквально вслепую. Приживалы в этом мире, сталкиваясь с новичками из своего мира, стараются сразу не подходить, а сначала выяснить через Олега, хотят ли новички общаться с ними. Поэтому, если наши легальные переселенцы и видели нелегалов, они не сообщают о них. Нам уже пришлось всех обзвонить и попросить, чтобы о новичках сообщали - и не только о том, что их видели, но и о месте проживания. Пока всё глухо.

– У меня вопрос. Новый, - виновато улыбнулась я.
– Почему в первую очередь Лена и Лелль не взялись за поиски сына Лены? Чем так важна Арина?

– Небесных птиц мало, - напомнил Ингольф.
– Драгоценна каждая из них, что сумеет потом вырасти полноценной.

– А как зовут мальчика?
– спросила я и поправилась: - Как зовут сына Лены?

– Земное имя - Эрик.

– А это так легко - похитить небесную птицу из того, их мира?
– спросил Дима.
– Я имею в виду, что были похищены сразу несколько птиц...

– Это очень нелегко, - вздохнул Ингольф, - но тут на руку похитителям сыграло несколько обстоятельств. Так что похищение прошло очень легко - до такой степени легко, что хочется...
– Он даже задохнулся от негодования.

Кажется, об этих обстоятельствах спрашивать не стоит. Тамошние заморочки...

– И что теперь мы будем делать?
– поинтересовалась я.
– И что будут делать небесные птицы? Нет, я поняла, что они стараются восстановить что-то вроде потенциала Арины. Но вы не собираетесь переправлять их в свой мир? Подальше от искушения нелегальных приживал снова попытаться похитить их?

– Всё дело в Лене, - сказал Олег.
– Она наотрез оказывается переходить в свой мир, пока её сын в опасности - полностью потерять дар изменять структуры пространства. А Лелль всегда будет там, где его сестра. Поэтому придётся оставить и Арину здесь же. Правда, теперь я надеюсь, что вдвоём Лена и Лелль сумеют изменять пространство в два раза мощней, чтобы выполнить желания друг друга.
– Он улыбнулся.
– И наши, если мы думаем о спасении Эрика.

– Что-то я не могу представить себе, что Лелль тоже вяжет на спицах, - скептически сказал Димыч, и я толкнула его локтем в бок.
– А что я такого сказал?

– Ничего особенного, - улыбнулся Ингольф.
– Лелль и впрямь не вязальщик. Он плетельщик.

– То есть руками плетёт?
– поразился братишка.

– Нет, он вплетает. Пара - Лена с Леллем - сильна именно тем, что они, будучи близнецами, понимают друг друга с полуслова, с одного взгляда. Лена вяжет полотно, Лелль вплетает в него нужный рисунок.

– Но как они смогут помочь сыну Лены?
– продолжал недоумевать Димыч.

– Просто, - улыбнулся Аскольд.
– Выполняя его желание вернуться.