Массовые нарушения прав человека в ходе конфликта на Украине. 2013-2014

Дюков Александр

(Сергей, мирный житель)

«Я наблюдал, как с аэродрома запускались системы залпового огня. Был задержан сотрудниками СБУ, которые доставили меня на аэродром и пытали. Меня подвешивали за руки в яме: плиты, к ним веревка прицеплена, веревка — к наручникам, и в таком вытянутом состоянии с завязанными глазами. Меня били по ребрам, по печени, по лицу. Все, кто проходит через аэродром, все подвергаются таким пыткам и издевательствам. Люди, которые приезжают в изолятор временного содержания, все сине-фиолетовые, все побитые, у некоторых сердце не выдержало — умерли. Девяносто процентов оттуда приходят такие.

Все побитые, все изувеченные… Потом доставили в Харьковскую СБУ, где оперативные сотрудники по приезду тоже поначалу в камере допроса побили. Я весь сине-фиолетовый полтора месяца там находился. В то время как я там находился, они владели моим имуществом, ключами от гаража, от машины. Компьютеры из дома вынесли, технику. Полтора месяца обвинения никакого не предъявляли».

(Алексей Овоев, ополченец)

«Меня схватил батальон “Днепр”. Я поехал на рыбалку, меня схватили,

привезли в линейное отделение милиции и сразу, со старта, начали избивать. Били всем, чем можно, — и палками, и ногами, и пистолетом по голове. У меня голова была — как ежик. Потом на дыбу вешали — это руки за спину, руки в наручниках. Повыворачивали все руки. Потом сделали, как они назвали, “качели”. Это длинный ломик-шестигранник. Руки под ноги в наручниках, и надевается ломик. Потом кружили меня этим ломиком, оставляли, и я висел на нем. Кости чуть не повылазили у меня. До сих пор не работают руки, эти части. Последний раз они 20 минут продержали на этом ломике, сняли, начали обливать водой и бить током электрошокерами. Это длилось, пока я не начал терять сознание. Не давали спать. Если я начинал засыпать, такие экзекуции повторялись. Оказывается, пытали мою жену. Тоже забрали и держали в соседней камере. Ей сломали на левой ноге все пальцы. Я подписал все бумаги, в которых меня обвиняли, и меня увезли в СБУ. Что они пытались выяснить, я так и не знаю. Зачем вот это все надо было вытворять, я не знаю. Сколько я историю не изучал, немцы не извращались такими пытками, как делали они. После СИЗО нас отправили в Днепродзержинск на базу “Днепр-1”. Позывные у тех, которые там служили, — Икс, Альбина и Макс. Они издевались как хотели: стреляли над головами. Все были практически переломаны, но они заставляли отжиматься. Одного человека вообще чуть не закопали в яме. Хотели застрелить. Это продолжалось четыре дня, и потом нас увезли в СБУ Харькова уже на обмен. Там у меня открылась язва. Меня отвезли на неотложку в Харькове. При этом врачи сделали мне эндоскопию и все анализы — у меня сильно кровоточила язва. Факт в том, что меня отвезли под чужой фамилией. Мне сказали, называй любую фамилию, любой адрес. Меня хотели положить в стационар. Но им запретили. Привезли меня обратно в СБУ, и, пока не произошел обмен, приходилось как-то терпеть все эти боли невыносимые. Кроме того, что было все тело побито, ну еще и язва открылась».

(Игорь Лямин, мирный житель)

«Каждые два-три часа — допрос. Много всего. Меня топили. Глаза были завязаны, клали на лицо полотенце или тряпку. Я не видел. Руки при этом были прикованы сзади. И, держа меня сзади за голову, положив мне на лицо тряпку, поливали сверху. Не знаю, из чего — из бутылки, из чайника… не видел. Состояние — утопление. Потом приводили в чувство. Ну и так далее. Так как у меня уже переломано колено, они увидели корсет на ноге, на колене, и мне сломали его повторно. В первый день его сломали. Потом на ногах, где ноготь, мне вставляли иголку. Такое состояние, как будто жилы из шеи тянет. Вытягивает всего, каменеет через боль. Закидывали в яму с трупами. Расстреливали, короче. Закидывают в яму, специфический запах — эффект расстрела. Там много всего. Я знаю хлопца, которому плоскогубцами вырвали четыре передних зуба. Ребят знакомых, сколько видел, им на ломиках “карусели” делали».

(Денис Гаврилин, мирный житель)

«Был взят в плен на украинском блокпосту. Меня привезли куда-то и закрыли в контейнер типа холодильника, там рыбу держали. Продержали там двое суток, а потом перевели в ангар. А там начали бить по почкам, били, в основном, ногами. Сказали, что якобы при мне было обнаружено удостоверение ДНР, патроны 5 х 45 калибра. Потом вместе с еще одним человеком погрузили в багажник, привязали на наручники к запаске. Привезли в Вол-новаху и там снова избивали. Потом нас привезли в Мариуполь на СБУ, кинули в подвал. Потом снова начали избивать. Потом отвезли в изолятор временного содержания. После этого никто на допросы не вызывал, никто не приезжал и вопросы не задавал. Потом просто осудили».

(Дмитрий Пропихайло, мирный житель)

«Мы ехали на машине с товарищем, нас остановили вооруженные люди с автоматами, положили на асфальт и надели мешки на голову, посадили в машину и увезли. Скорее всего, мы были в Краматорске. У них там военная база стоит, аэродром. Постоянно что-то жужжало, скорее всего, вертолеты. Нас периодически выводили, избивали, пугали: “Мы вас расстреляем”, “Прострелим ногу”, “Отдадим командиру, у которого погибло много солдат; они вас там убьют”. По дороге еще был случай: когда мы выезжали, нас было шесть, у одного не было документов, а им сказали, что без документов там не примут. Скорее всего, они говорили о Харькове. Посередине дороги его вывели, потом послышалась автоматная очередь, после чего нас пять закрыли, машина завелась, и мы поехали дальше. Выламывали руки, били ногами, руками по почкам, по печени. Одного товарища, который ехал с нами, после того, как мы уже приехали в Харьков, сразу забрали в больницу, в реанимацию. Ему сделали операцию и потом привезли назад в СБУ».

(Николай Смирнов, мирный житель)

«5 июля 2015 года я был у себя в магазине. Вдруг врываются люди в камуфляжной форме, с пистолетами с вопросом: “Где Дима?” Не объясняя, какой Дима, начали говорить: “Выходи из-за прилавка, сейчас стрелять буду”. Приставили к голове пистолет, говорят: “Сейчас я тебя пристрелю, говори, где телефон”. Начали изымать телефоны, планшет, ноутбук, регистраторы, деньги с кассы, пополнения для телефонов. Затем спросили документы, права на машину, ключи от машины изъяли. Надели мешок, забросили в багажник, скотчем связали руки и увезли. Только привезли, сразу вытащили с багажника и начались избиения, били ногами, били в голову. Я потерял сознание, пришел в сознание, когда уже начали затаскивать в вагончик. На следующий день нас вывели

из вагончика, поставили на колени, сняли мешки с головы, перед нами лежал целый арсенал оружия, то есть на камеру снимали это все и говорили, что это боевики ДНР. Затем опять мешки одели, повели к вагончикам, кто хотел, тот бил по пути — по почкам, по ногам. Вечером — избиение, это у них называлось “распаковка”, нас начали в яму затаскивать. Под дождем мы просидели ночь, день. Периодически туда спускался солдат, мог ударить по почкам — это называлась «перепаковка», скотчем утягивали».

(Виталий Валенюк, ополченец)

«2 августа 2014 года в одной футболке, шортах и шлепанцах, без оружия, меня схватила Национальная гвардия. Сразу на голову мне был надет мешок, руки — в наручники, ноги — в хомут. Привезли, кинули в яму, сказали: “Молись”. Стреляли из автомата возле уха, поджигали мешок, на левое ухо я стал плохо слышать. Потом за мной приехали, я не знаю, кто они такие, но, слышал, из “Правого сектора”. Повезли с мешком на голове в Славянск, кинули в яму, еще раз пытались расстрелять. Представились батальоном “Галичина”. У меня был паспорт при себе, они паспорт порвали, кинули в яму, меня в эту яму кинули следом и начали закапывать. Закопали прямо по шею, потом подошел старший, дал им команду, и они меня вытащили. Потом отвезли в изолятор временного содержания в Харькове и на обмен».

(Дмитрий Нырялко, мирный житель)

«Меня схватили неизвестные люди в форме милиции. Заломили руки, лицом в асфальт, нанесли несколько ударов по голове, по корпусу, мешок на голову, засунули в машину, привезли. Я так понимаю, это база СБУ, замаскированная под автомойку, где несколько дней осуществляли допросы с пристрастием, избиения, моральное давление и унижение. Потом посадили в джип и отправили под Славянск, село Евгеньевка, где был их штаб и по совместительству фильтрационный лагерь. В данном фильтрационном лагере располагалось два кунга, которые служили местами временного заключения, это машины с будками небольшой вместительности с площадью примерно 16–20 кв. м. Там я провел больше двадцати дней, каждый день менялись люди, добавлялись новые, в среднем там люди проводили по пять-семь дней. Избиения были регулярные, меня поднимали ночью, выводили из этого кунга и отводят на допрос к военным. Ты выходишь в наручниках, а на голове у тебя мешок. Садят тебя на стул и с разных сторон задаются вопросы, а потом начинают бить по голове. Условия содержания, конечно, в фильтрационном лагере — это просто кошмар, потому что абсолютно все время ты сидишь с мешком на голове либо в целлофановом пакете, который замотан скотчем вокруг глаз, в наручниках, потом наручников стало не хватать, стали стяжками связывать руки, пальцы. Ну конечно же, затягивали все очень плотно, туго. Самое плохое это, бывало так, что набивали в этот кунг людей до предела — на 20 кв. м сидели 17–18 человек. Ты даже лечь не можешь, и это на протяжении нескольких дней. Когда людей становилось много, переставали людей выводить в туалет, ставили ведро в углу, все мочились в это ведро. Еще засовывали в яму. Была выкопана яма метров пять, и туда водили — бывало, всех вместе, бывало, поодиночке. Там, бывало, несколько дней сидели в яме, под дождем, по щиколотку в воде. Потом меня перевезли в изолятор СБУ. Это уже камеры, гораздо более комфортабельные, гораздо опрятнее, кормили. Оперативники СБУ, конечно, творили очень много того, за что им придется отвечать. Когда надо было ехать в суд, у меня на футболке были следы крови после» бесед», но, конечно, футболку заставили снять и надеть рубашку, чтобы ничего не было. На суде мне дали меру пресечения, и я отправился на СИЗО, потом обмен».

(Алексей Лукьянов, мирный житель)

«Нас задержала Национальная гвардия по какому-то списку. Возможно, что-то у них на меня было лишь потому, что я помогала жителям. Они меня быстренько» руки на капот», надели кулек на голову, плотно перемотали — передавлена была сильно вена, дня три я не могла шевелить головой. На просьбу о том, чтобы облегчить страдания, что у меня голова вот-вот лопнет, они мне сказали: “Сдохнешь ты, сепаратистка. Вас знаешь сколько тут закопанных валяется”. В итоге нас привезли на аэропорт Краматорска. Там было такое, что я за всю жизнь не смогла бы придумать в страшном сне. Издевались — не то слово. При мне избивали мужа по печени, для того чтобы я сказала, что Россия спонсирует оружием, чего нет на самом деле. Как поступает Национальная гвардия? Надевает кулек и душит женщину, у которой сахарный диабет, которая просит попить, они говорят: “Мы тебе сейчас мочи дадим”. Там было такое жуткое, что даже, честно сказать, страшно вспоминать обо всем, просто страшно. Потом нас повезли в Изюм и приковали к какому-то турнику. Три дня мы в наручниках спали и нам там дали кусочек хлеба за все время. Потом перевезли на Харьковскую СБУ, поместили в камеру, там было более или менее».

(Алла Белоусова, гражданская активистка)

4.1.1.4. Действия, направленные на лишение гражданского населения предметов, необходимых для выживания

Начиная с июля 2014 г. казначейство и Нацбанк Украины прекратили операции на территориях, подконтрольных ДНР и ЛНР. В частности, была прекращена выплата пенсий, соцпособий и зарплат бюджетников [892] . Эти действия украинских властей привели к стремительному ухудшению гуманитарной обстановки в контролируемых повстанцами районах и поставили местное население перед лицом голода. Начиная с осени 2014 г. украинские силовики также начали оказывать препятствия доставке в регион гуманитарной помощи, а в ноябре президент П. Порошенко принял решение об экономической блокаде Донбасса.

892

Украинский бюджет должен пенсионерам Донецка почти 1,7 млрд гривен. URL: http://uamonitoring.com/ru/news/2014/11/25/ukrainskij-byudzhet-dolzhen-pensioneram-