Мастер боя (Мое имя - Воин)
Шрифт:
Все было бы ничего, да только на границе охраняемого района обнаружилось богатое месторождение никелевой руды. Поднялась суета, тут же нашлись деловые люди, захотевшие прибрать рудник к рукам. У местных властей ни средств, ни технических возможностей разрабатывать месторождение не было. За право добывать никель схватились итальянцы и американцы. К спору с воплями о национальной безопасности, как они умеют делать, подключилось правительство Штатов и Конгресс. По итальянцам прошлись катком и смели с дороги.
Американский концерн был готов скоренько заключить договор с правительством страны и приступить к работе, но вмешались традиции. Оказалось, что месторождение
Янки поморщились, поплевались, но решили с самого начала не обострять отношений с аборигенами и побыстрее закрыть этот несущественный вопрос. Леону как коменданту района было поручено обеспечить их безопасность. Вертолет доставил в расположение роты полномочного представителя концерна и конгрессмена, лоббирующего их интересы. Прибыли они налегке, предполагая, что решат вопрос в течение дня. Но не тут– то было. Этикет племени предполагал, прежде чем допустить посланцев к лицезрению лика вождя, выдержать их не менее трех дней и трех ночей в преддверии этого светлого мига.
В общем, просидели высокие гости в миротворческом лагере в командирском салоне трое суток. Надоели они Леону хуже горькой редьки. С утра до вечера тянули виски со льдом, которое он терпеть не мог, хаяли ротную кухню и поучительно разглагольствовали о преимуществах американской демократии, о том, как нужно жить всем остальным. Комендант района, он же – командир роты Иностранного легиона для янки был пустым местом. Они его только за прохладительными напитками к холодильнику не гоняли.
Донельзя сердитый на охамевших штатовцев Леон к тому времени изучил некоторые особенности местных традиций. Он намекнул посланцу племени, который на третий день прибыл со свитой для сопровождения делегации к трону вождя, что высоких гостей надо встретить по высшему разряду, то есть с «бакана» и «умбанули». Чтобы, возвратившись в свои городские джунгли, важные белые воспели осанну гостеприимному и великому вождю Аннабалигани. И для точности исполнения своей просьбы Леон подкрепил ее бумажкой в пятьдесят франков и блоком сигарет «Голуаз».
Разрисованный с ног до головы охрой и синей глиной полуголый негр, неизвестно с какого переляка коряво лопотавший по-французски и по-английски, с глубоким пониманием воспринял просьбу воинского начальника и клятвенно пообещал, что «бакана» и «умбанули» будут украшением праздничного стола. И тут же выслал нукера в деревню с просьбой, чтобы великий вождь уточнил меню приема. Леон лично поехал с американцами ко двору Аннабалигани, заявив, что статус официальных лиц предполагает сопровождение их старшим по званию. А если честно, то он хотел насладиться реакцией жлобов янки на изысканный колорит местной пищи.
По прибытии в ставку вождя народа балигани Леон принял на себя роль скромного охранника и держался с легионерами в стороне от пышной встречи, устроенной аборигенами. Пляски и битье в барабаны, возложение венков на головы, опоясывание гирляндами цветов и омывание ног водой с белыми лепестками, плавающими на ее поверхности, были относительно милостиво приняты гостями.
Рядом с американцами постоянно находился разрисованный посланник, выполнявший роль переводчика. Он вел их по сложному пути племенного этикета, подсказывая,
Вождь немедленно пачкать в чернилах палец и прикладывать его к документу не стал, а передал свиток стоящему рядом хилому чернокожему, также разрисованному, но с потертым до белизны дерматиновым портфелем под мышкой. Надо полагать, это был его личный секретарь. На этом официальная часть приема и закончилась. Повелительно рявкнув, вождь ткнул посохом в сторону навеса, находящегося неподалеку. К нему подскочили четверо крепких парней и понесли вместе с креслом в ту сторону. Гости, по подсказке переводчика, последовали за вождем.
Под навесом стоял огромный дощатый стол. Кресло с вождем водрузили по центру. Представителя концерна и конгрессмена посадили справа и слева от хозяина на жесткие скамейки. Опять же по команде вождя, к навесу гуськом потянулись женщины, завернутые в пестрые бурнусы, и стали заполнять стол дарами местной природы, в основном растительного происхождения. Большой металлический таз, наполненный белесоватой пенной жидкостью, выставили посередине стола.
Вождь лично зачерпнул глиняной кружкой пойло и с кровожадной улыбкой вручил ее конгрессмену. Потом повторил действо и осчастливил напитком представителя концерна. Себе вождь выбрал кружку раза в два побольше и наполнил ее до краев. Лица гостей явного восторга не выражали. Похоже, прием пищи в антисанитарных условиях в их расчеты не входил. Переводчик, снующий за спиной вождя от одного к другому, что-то шептал им на ухо. Несомненно, он убеждал, что гостям необходимо соблюдать традиции местного гостеприимства.
Подняв над головой кружку, вождь прорычал что-то грозное и торжественное, на что воины племени издали дикий рев. Плеснув капельку жидкости под ноги, видимо, выполняя какой-то ритуал, остальное вождь залпом влил в себя. Ни представитель бизнеса, ни законодатель не решились последовать примеру хозяина. Только старания переводчика и подозрительно холодный взгляд вождя в их сторону убедили гостей, что в кружках не отравленное зелье и что для дела иногда требуется совершить подвиг. Так же плеснув на землю из кружки, причем большую часть налитого, сначала конгрессмен, а потом и представитель никелевого концерна влили в себя напиток. О том, что это совсем не виски, можно было судить по их скорбным физиономиям.
По второй вождь сразу не предложил. Он благосклонно кивнул гостям и, взяв в руки банан, махнул им воинам, стоящим кругом перед навесом. Ансамбль песни и пляски племени, потрясая копьями и вздымая пыль, исполнил лихой групповой танец, видимо, выражающий общий восторг взаимопонимания и единения народов всего мира.
Конгрессмен наклонился к переводчику, о чем-то спросил его, выслушал ответ и явно расстроился. Переводчик несколько раз указал на костры, у которых трудились женщины племени. Над кострами висели закопченные котлы, и в них бурно кипело какое-то варево. Леон с большим интересом, но издалека оглядел суету, несомненно означающую приготовление горячих блюд. Законодатель явно спешил, банкет только-только набирал силу.