Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика
Шрифт:
— Гадство, — пробурчал я и сунул вещицу за ухо, как порой совал карандаш. Когда надо было отрезать по разметке, а потом снова чертить линии. Вещица, вопреки ожиданиям, не повисла, как подкова на гвозде, а легла очень удобно, словно там ей и место.
Я достал из кармана зажигалку и чиркнул.
— Здравствуй, дорогой мой друг, — раздался совсем рядом сильный и уверенный мужской голос.
От неожиданности по спине побежали мурашки, а сердце заколотилось, как дурной дятел головой о деревяшку. Я схватился за ружьё и приподнялся на локте, пытаясь увидеть говорящего и забыв, что у меня рука в дерьме.
Когда
— Если ты сейчас слушаешь меня, то я уже мёртв, — продолжил голос.
Я вскочил на ноги и стал крутиться, как электромоторчик. Вот только привидений мне не хватало.
— Будущее весьма непредсказуемо, и без того пережив три конца света, я на всякий случай создал несколько схронов с оружием, золотом и остальными нужными для жизни вещами… — снова заговорил мертвец, но осёкся на полуслове, а вместо него заговорила с нотками железа в голосе незнакомая женщина: — Критически низкий заряд батареи. Срочно зар…
Всё затихло так же внезапно, как и началось. Мне осталось только нервно сглотнуть и уставиться на вытаращившуюся эльфийку.
— Что случилось? — испуганно спросила она, а в её мелко дрожащей руке был зажат бластер.
— Мужчина и женщина. Они говорили со мной.
— Какие мужчина и женщина?
— Ты не слышала?
Киса покачала головой, а я выругался.
— Святые электроны. Неужели, схожу с ума.
Колотящееся в груди сердце дополнилось чехардой мыслей, одна нелепей другой. Казалось, сейчас мозги устроят короткое замыкание от такого наплыва новостей. То привидения, то грибочки в трактире были немного не те, то записочки с того света. Лишь через пять минут в голову забралась одна умная, наполнив происходящее хоть каким-то смыслом.
Я быстро сорвал вещицу древних с уха и уставился на неё, как дикарь на кипятильник.
— Если слышишь, то я мёртв… Заряд батареи… — забормотал я, повторяя слова призрака, а потом выдохнул. Накатила усталость, аж ноги подкосились. — Заряд… Твою мать! — я выругался в голос после небольшой заминки и тут же заозирался, боясь, что привлёк нежелательное внимание.
Я поставил ружьё у стога, вытер руку о сено и тут же чиркнул зажигалкой. После начал, щурясь в тусклом свете голубоватого огонька, крутить вещицу в пальцах. На ней просто обязаны быть клеммы или гнездо, хотя бы самые мизерные. Но тщетно, поверхность везде была ровная, без рисунков или отверстий.
— В шкатулке ничего больше не было? — быстро спросил я у эльфийки.
— Нет, — тихо произнесла она и добавила: — Что случилось? Я не понимаю.
— Дай бластер, — вместо ответа произнёс я, но когда увидел неуверенность на лице девушки, успокоил: — Я только посмотрю. Хотел бы украсть, давно бы украл.
Киса протянула оружие, и я тут же начал крутить в руках и его. А вот в бластере отверстие нашлось: в самом низу рукоятки под плотной прилегающей резиновой затычкой.
Тяжело вздохнув и облизав пересохшие губы, я вернул оружие девушке. Если бластер тоже надо заряжать, как обычный фонарик, то в нём, скорее всего, электричества хватит только на один выстрел. Но это уже даёт надежду на решение загадки. А записка человека из прошлого меня очень заинтересовала. Голос
Блин. Записки древнего. И этот древний не из простых, так как на рукояти и других частях имелась очень кропотливо сделанная, переливающаяся на свету подобно радуге гравировка с… А с чем, собственно? Я смог узнать только воина в странных доспехах и с оружием в руках, и он расстреливает странную зубастую тварь.
Золото древних. Блин, надо срочно найти, чем зарядить эту штуковину. Золото древнего, это ж можно и квартирку поменять, и жениться, в конце концов.
— Стоп, — тихо произнёс я, — Надо успокоиться. Надо не забывать, что есть обязанности, есть пустые кошелёк и желудок. Без еды и денег много древностей не накопаешь.
Я поглядел на эльфийку.
— Правильно, Киса, сперва мы пойдём к гномам, пополним запасы. Потом зайдём в Яблоневку, и если есть заказы, сделаем. А затем направимся к ближайшему сохранившемуся месту древних. Должно же быть хоть что-то.
— Киса? — переспросила эльфийка.
— Я это вслух сказал? — состроил я придурковатую физиономию.
— Меня зовут Мита-Эр-Кисан. Мита из рода Кисан, — недовольно процедила моя спутница, и я пожал плечами.
— Как скажешь. Но вопрос, ты пешком добралась до Вертышек?
— Попутками, — пробурчала она, убирая бластер в сумку.
— Перекладными телегами? И тебя не ограбили, не изнасиловали, не избили? Везёт дуракам и дурочкам, — ехидно произнёс я, ожидая гнева со стороны эльфийки, но она вдруг шмыгнула носом и заплакала.
— Эй, что с тобой?
— Я очень боялась. Я думала, все люди — дикари, но они меня угощали тем, что ели сами, дали одеяло и всё время шутили. Даже один ворчливый старик, который ругался на всех и бил палкой помощника, всего лишь давал советы.
— Да, хороших людей больше, но негодяи дольше запоминаются, — с ухмылкой произнёс я.
— Угу, — кивнула девушка и добавила: — Боюсь возвращаться домой. Я украла вещи и деньги. Сказала, что вернусь овеянная славой. А теперь понимаю, что просто дура.
Я вздохнул и постарался перевести разговор в другое русло.
— Ты хорошо говоришь по-русски.
— Бабушка заставила учить. Твердила, так надо. А она, знаешь какая? Она одна из тех, кто настоял, чтоб в крупных провинциальных городках были эльфийские общины. Чтоб эльфы не только у корней Великого древа жили. К бабушке иногда даже святые и непорочные гаш прислушиваются, хотя она сама совсем не святая.
— Крутая, значит, — поскрёб я в затылке и продолжил: — Так, денег у нас на вторую лошадь не найдётся. А вот на второе женское седёлко наскребу. Пристегну позади своего. Но сначала гномы и Яблоневка. А самое первое, что надо сделать, это лечь поспать.
Спать-то легли, но сон не шёл. Я долго ворочался, глядя то в бесконечное небо, то на фонари далёкой деревни, то на Кису. Эльфийка тоже таращила глаза, бесконечно зевая.
— А разбойники не погонятся? — тихо спросила она.
— Хотели бы, сразу пошли бы по следу конными и с собаками, а если не пошли, то можно спасть спокойно. Сейчас они наверняка сидят в том же кабаке и обсуждают, как упустили лакомый кусок.