Мастер душ. Том 3

Ключевской Алекс

– Слушай, я тут всю ночь изучал книжку, которую тебе подкинул настоятель, – впервые за это утро подал голос Павел. – По факту ничего нового не узнал и вряд ли с помощью этой беллетристики, а по-другому эту туфту у меня язык не поворачивается назвать, ты сможешь решить свою проблему. Они бы ещё эти пафосные и художественные эпитеты, которыми восхваляют духовное оружие, в стихи переложили, цены бы ей не было на каком-нибудь собрании по специфическим интересам. Тьфу, – презрительно произнёс артефакт.

– И что нам теперь делать? – задумчиво посмотрел я на своё отражение. Что касается изучению нового материала и

передачи мне общего смысла, я полностью доверял Павлу, хотя до сих пор даже представить не мог, как он это делает. А спросить пока не поворачивался язык. – Проблема с духовным оружием никуда не делась.

– Ну какая эта проблема, – если бы у Павла были глаза, судя по интонации он бы точно их закатил. – Просто ты не можешь понять его истинную суть и открыть все его возможности. А книжки тебе вряд ли помогут уединиться с твоим трезубцем и вытрясти из него необходимые для тебя знания. Тебе не приходило в голову, что подобные нюансы связаны с твоей не до конца восстановленной первозданной энергией? Может, когда ты полностью сможешь магией душ пользоваться, всё само собой наладиться?

– Нет. Духовное оружие является отражением самой души, а не первозданной энергии, и от последней никак не зависит. – Я покачал головой и вышел в центр комнаты, призывая свой трезубец.

Практиковаться с ним я мог только в пределах своей комнаты. Ибо подобное оружие привлекает слишком много внимания. А мне это сейчас было совершенно не нужно.

Духовное оружие по силе равно силе мага. Три кольца, третий уровень силы. Следовательно, три умения, которыми должен быть наделён трезубец. Первое было едино для всех – призыв оружия и обретения его материальной формы. Дальнейшие свойства каждый маг должен определять самостоятельно. Как бы ни описывал отец Фёдор процесс объединения сознания с духовным оружием, до конца этот механизм я понять не мог, и третий навык был для меня до сих пор неизвестен.

Зато со вторым я разобрался практически сразу в Хабарах. Волна силы, которая распространялась от трезубца, стирала все простенькие Тёмные и демонические чары. На более сложные артефакты и иллюзии, конечно, его мощности пока не хватало. Но я был практически уверен в том, что, чем сильнее я буду становиться, тем сильнее будет это свойство.

– Единственное, что может быть полезным, но для тебя некритичным, потому что ты никогда не слушаешь совета умных артефактов или создателей учебников для магов, это сноска под пятой главой на тридцать девятой странице. – Тоном строгого учителя проговорил Павел, выбрасывая книгу на пол передо мной. – Духовное оружие не рекомендуется выпускать из рук, по одной простой причине: при его повреждении или разрушении, может пострадать сама душа мага. Поэтому используйте его в редких случаях.

– И как тогда пользоваться трезубцем, если не выпускать его из рук? – хмыкнул я. Про подобное предостережение мне отец Фёдор не рассказывал. Возможно, он просто не подозревал о том, каким именно способом я додумался разрушить демоническую колонну.

– Молча. Кисть человека имеет свойство сжиматься в кулак, и примерно таким же способом можно сжать что-то наподобие древка твоего трезубца. Естественно, при этом не рекомендую тебе бросать его в противников, огромные чёрные монолиты и просто пытаться пробить им каменные стены. Это просто. Попробуй как-нибудь, возможно, тебе это может даже понравиться, –

едко прокомментировал он моё замечание.

– И почему в таком случае при столкновении с демонической колонной оно не разрушилось и даже не пострадало? – поинтересовался я, как обычно, вздрагивая от мелодичного перезвона колоколов, оповещающих о том, что осталось всего пять минут до завтрака.

– Может, потому, что колонна ещё была не активирована? Или у тебя просто нет души? Я ставлю на второе, – фыркнул Павел. – Только бездушная скотина может так обращаться со своим наставником, гуру и преданным товарищем, то есть со мной, если ты не понял.

Я перстню ничего не ответил. Спорить с ним – себе дороже. Да и, честно сказать, ни одного спора я с ним не выиграл. Спустившись, я прошёл в столовую, где сегодня было на удивление людно. Обычно занято не больше половины столов. Сейчас же пустовали единицы. Под мерный гул голосов я занял один из двух ещё незанятых столиков и в который раз за утро обвёл собравшихся взглядом.

Больше половины с первого курса Школы решили продолжить обучение. Никого из знатных родов я, разумеется, здесь не увидел. Зато обычных ребят, вроде Алексея, того оборотня дикобраза, с которым в первый день повздорил бобёр, было предостаточно. Несколько старшекурсников, да, в общем-то, всё. Не слишком престижно было обучаться в монастыре.

Со мной никто не общался. Стороной, правда, тоже особо не обходили, но и знакомиться не спешили. Для них я был чужаком. В монастыре меня никто не знал. Я был неизвестно откуда взявшимся одиночкой, который просто одним прекрасным утром появился в столовой и начал заниматься в общей группе. Подобный расклад меня вполне устраивал. Задерживаться здесь дольше, чем потребуется, я был не намерен, собственно, как и привязываться к кому бы то ни было.

– Я могу присесть? – я встрепенулся и поднял глаза на парня, стоявшего напротив меня. – Сесть сегодня некуда, – улыбнулся он и, не ожидая от меня ответа, пристроился на свободном стуле.

– Каких оборотней сюда занесло, – прокомментировал Павел, пока я рассматривал парня, не думая, что мы когда-нибудь ещё с ним встретимся. – Не знал, что настоятель позволит ему остаться. Хотя он такой же, как и ты, убогий, подбирает всех подряд, на путь истинный наставляет.

– Меня Роман зовут, – после того, как меня осмотрел, произнёс оборотень, которого мы буквально заставили в прошлый раз быть нашим провожатым в том отравленным демонами лесу.

– Эм, Сергей, – представился я первым пришедшим на ум именем, пожимая протянутую мне руку. Я вздрогнул от резких возгласов, раздавшихся недалеко от нас, переходящим в смех, свист и жидкие аплодисменты. Я повернулся в сторону шума и второй раз за это утро удивлённо вскинулся.

– Неожиданно, – хмыкнул Павел. – А тебе настоятель может полный список студентов озвучить, чтобы больше не было подобных сюрпризов?

Я смотрел, как Глеб Курьянов улыбается и принимает поздравления, пожимая радующихся за него друзей. Они уже составили вместе несколько столиков и теперь явно что-то праздновали в довольно большой компании.

– Надеюсь, и меня в какой-нибудь отряд поставят, – прокомментировал Роман, отвлекая меня от созерцания того, кто чуть меня не убил на подставленной дуэли, а затем яростно доказывал, что будет мне служить до конца своей жизни.