Мастер гнева
Шрифт:
Но что может сделать он сам?
Волчок открыл глаза и посмотрел на проплывающие мимо черные кроны деревьев.
Он может попытаться выжить здесь. Раз он теперь находится в теле своего предка, то нужно спасать это тело. В противном случае Волчок рискует никогда не появиться на свет.
2
Полей оказался прав. Проехав по лесу еще часа полтора, караван остановился. Кони устали, требовалось их напоить
– Отдыхаем до утра! – крикнул рыцарь Иоганн.
На последнем слове он сорвался на фистулу и закашлялся. Судя по всему, рыцарь был простужен.
Четверо ландскнехтов принялись устраивать лагерь для ночлега, собирать хворост и разжигать костры, еще шестеро распрягли коней и повели их к реке.
Пленников бросили под раскидистым старым дубом на мокрую, колючую траву, не потрудившись выбрать для них место посуше и помягче. Себе и своим товарищам ландскнехты устроили лежанки поближе к костру, на густой траве, разложив на ней тощие походные матрасики, набитые конским волосом и сухим мхом.
Все это время Волчок внимательно наблюдал за германцами. Трое из них ранены. Раны были незначительными, но, судя по всему, болезненными и изматывающими. Еще двое, включая рыцаря-предводителя, сильно простужены. Остальные хоть и здоровы, но валились с ног от усталости.
Рыцарь Иоганн подошел к Волчку, остановился рядом с ним и протянул ему кожаную флягу.
– Выпей, славянин, – сказал он. – Тебе нужно быть здоровым и сильным, чтобы хорошо работать.
Волчок уже не удивлялся тому, что понимает германскую речь. Про старика-германца он Иоганну не соврал, такой действительно жил в его родном селе, и, будучи мальчишкой, Волех проводил с безумным немцем очень много времени.
– Благодарю, – сказал Волчок, принимая флягу.
Однако прежде, чем попить самому, он передал флягу своим товарищам-узникам. Рыцарь холодно усмехнулся, но не стал препятствовать.
Когда Ратибор и Полей утолили жажду, Волчок поднес флягу к своим губам. К его удивлению, во фляге была не просто вода, а какой-то травяной настой. Терпкий, горьковатый, но освежающий.
Забрав флягу, рыцарь Иоганн заткнул ее пробкой и навесил стальной скобой на широкий ремень. Затем посмотрел на Волчка и спросил:
– Ты точно кузнец, а не толмач?
– Точно, – ответил по-германски Волчок.
– Хорошо, если так, – холодно произнес рыцарь Иоганн. – Но если ты меня обманываешь, я сам, своими руками, сдеру с тебя шкуру. Живьем. Согласись, это справедливо. А теперь отдыхай, кузнец.
Рыцарь повернулся, чтобы уйти, но тут Волчок громко проговорил:
– Ты нас даже не покормишь, рыцарь Иоганн?
Германец остановился, некоторое время размышлял, затем повернул голову и обронил через плечо:
– Я распоряжусь, чтобы тебе принесли кусок мяса, кузнец. Но если я увижу, что ты делишься
Рыцарь зашагал к костру, на который ландскнехты уже заволакивали чугунный вертел с нанизанной тушей убитого по пути кабана.
Иоганн не обманул. Через час один из ландскнехтов принес Волчку обломок перерубленной топором кости с клочком сыроватого мяса. Мясо Волчок разделил между товарищами, невзирая на предупреждение рыцаря, а кость сунул в траву.
– Как только ратники лягут спать, мы сбежим, – сказал он Ратибору и Полею.
– Ты… что-то… придумал? – хрипло спросил Ратибор, едва шевеля языком.
– Да, друг. Я кое-что придумал.
– Ты уверен, что твоя задумка сработает? – поинтересовался Полей, который, несмотря на рану в плече, выглядел куда лучше рыжего воина.
Волчок покачал головой:
– Нет, не уверен. Но если мой план не сработает, нас всего лишь убьют. А мы с вами видали вещи и пострашнее.
Рыцарь Иоганн вернулся через десять минут. Он несколько секунд разглядывал Волчка, потом усмехнулся и сказал:
– А ты строптивый человек, кузнец. Строптивый и неразумный.
– Делай, что хочешь, рыцарь, но я не мог позволить своим товарищам обессилеть от голода, – спокойно ответил Волчок.
– Ты ценишь их жизни выше, чем свою?
– Не знаю. Но жрать мясо на глазах оголодавших людей – это низко.
Рыцарь Иоганн внимательнее вгляделся в лицо Волчка. Впервые в его взгляде промелькнуло что-то, похожее на уважение. Он хмыкнул:
– Славянину-кузнецу знакомы законы рыцарской чести? Никогда бы не подумал.
– Рыцарский дух, подобно Духу Святому, путешествует, где хочет, – сказал на это Волчок. – Границ для него нет, он может найти пристанище в любой из встреченных душ.
– И говоришь ты витиевато, – констатировал, прищурив блеклые глаза, рыцарь Иоганн. – Определенно, ты не простой кузнец.
– Я и не говорил, что простой, – отозвался Волчок, глядя рыцарю в глаза. – Я три раза воевал в ополчении. Рука моя тверда, и я отлично умею управляться с оружием. Так что я не просто кузнец, я – воин.
Иоганн усмехнулся:
– Значит, если я пожелаю тебя заколоть, я заколю не мирного жителя, но воина, и совесть меня мучить не будет?
– Твоя совесть не слишком требовательна, если позволяет тебе убить безоружного, – сказал Волчок.
Рыцарь прищурил блеклые глаза и проговорил не без иронии:
– Нужно будет посоветовать нашему полковому священнику поучиться у тебя плетению замысловатых фраз. Ладно. На первый раз я тебя прощу, кузнец. Но если ты снова посмеешь меня ослушаться, я прикажу своим воинам вырвать тебе язык и отрезать уши. Ковать железо ты сможешь и безъязыким.