Мастер Гравитации 2
Шрифт:
Глава 13
В машине стояла мёртвая тишина. Отец с братом упорно делали вид, что меня не существует, будто я испарился или превратился в семейную легенду о пропавшем без вести.
Только мама время от времени похлопывала меня по плечу и уверяла, что наш повар будет безумно рад моему возвращению. Ну конечно, рад… до слёз. Что-то подсказывает мне, что его «радость» будет такой же искренней. В последний раз, когда я его видел, он стоял на коленях в подсобке и усердно молился.
Повар умолял небеса, чтобы я поскорее отбыл
Господи, прости меня за грешные мысли, но этот детина жрёт так, будто в нём проголодались все демоны ада одновременно! Пошли ему просветление или хотя бы несварение, лишь бы он отстал от моей кухни. Сил моих больше нет терпеть эти гастрономические марафоны. Он за пятнадцать минут съедает целого поросёнка!
— Мне уже готовка совсем не в радость, — взывал он, — пальцы в кровь стёр о тёрку, да и масло кипящее уже не обжигает — привык. Скоро я сам стану, как те овощи, что чищу ему на салат!
И правда, бедняге приходилось трудиться без устали, без возможности даже присесть. Разве что на пол, когда ноги отказывались держать его измученное тело.
Но ведь я не виноват, что он готовит божественно, а мой желудок — бездонная пропасть. Мог бы и поблагодарить меня: иногда я заказывал доставку, давая ему шанс отдохнуть!
Так что при виде меня у Даниила Петровича скорее случится нервный тик, чем всплеск радости. Да и фиг с ним, главное, чтобы испёк мне лимонный пирог в честь моего приезда.
Единственный плюс в карму отцу: успел спасти повара и увезти его на базу, куда мы сейчас и направляемся. Не удивлён, что он выбрал именно это место для семейства. Вернее, раньше это была не «база», а загородный дом нашего деда. Дед, в отличие от отца, не был тюфяком и построил его на славу, как и подобает главе достойного Рода. Денег у него тогда было — куры не клюют, вот он и разошёлся.
Домом это место назвать сложно: настоящая крепость. Высокие каменные стены со рвом вокруг. В бойницах торчат дула пушек, словно мы вернулись в средневековье. Правда, выглядят они древними, но это артефакты, и довольно опасные. Хотя толку от них сейчас, как от зонтика в шторм — заряды-то давно кончились.
Мы всё так же в гнетущей тишине въехали во внутренний двор. Я сперва надеялся выпить чаю и перекусить, но, похоже, не судьба: отец уже всех созывает в зал Совета. Да-да, в этом «домике» точно было нечто похожее. Дедушка, похоже, в своём семейном гнезде думал только о силе и величии.
Потащился я в зал для семейного Совета — место, где родственники собираются, чтобы поругаться и посплетничать.
Первым по лестнице ковыляет дядя Фёдор, опираясь на костыль. Он терпеть меня не мог: в детстве я нашёл его вставную челюсть в стакане и намазал её самым жгучим перцем. До сих пор смотрит на меня так, будто хочет отомстить. Ну пусть смотрит, злопамятный старикан.
А это кто по коридору с глупой улыбкой идёт? Неужели мой троюродный братец Лёва? Туп, как пробка, но всегда на позитиве. Такое ощущение, что он постоянно
Даже бабуля здесь — и, поверьте, она настоящая королева стиля, если стиль — это мода прошлого века. Как же мило седая старушка выглядит: розовая шляпка с цветочками, перчатки такие же, и бездонная сумочка, в которой можно найти даже редкий артефакт.
— Бабуля, привет! — махнул я ей рукой. В ответ мне в лоб прилетел огненный шар, который подпалил мои брови. Мог бы уклониться, но зачем разочаровывать её?
— Кто впустил сюда этого обжору?! — бабуля хрипло выкрикнула на весь коридор и пригрозила мне кулаком.
И это я обжора? Кто бы говорил! Бабуля сама ест за семерых, будто участвует в чемпионате по поеданию пирогов. Видимо, злопамятство у нас семейное, ведь она до сих пор вспоминает, как на её юбилее я съел торт из редких ингредиентов, добываемых в далёкой Австралии. Ну, съел и съел. Зато никому другому не достался. А чего злиться-то? Хотя, возможно, я действительно причина пары семейных драм на почве обжорства. Похоже, мы с бабулей слишком похожи. Люблю её! Только ей можно в меня швырять огнём без последствий.
Под любопытные взгляды родни я завалился внутрь. И стоило мне это сделать, как атмосфера сразу стала напряжённее. Отец, сидящий во главе длинного стола из тёмного дерева, бросил на меня разгневанный взгляд.
— Зачем ты приехал без приглашения? Ты забыл, что я приказал тебе делать? — его голос был холоднее арктического льда, и температура в комнате мгновенно снизилась на несколько градусов.
Я неспешно оглядел собравшихся: мать сидела с неизменной маской спокойствия, однако побелевшие костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотник, выдавали её желание кого-нибудь придушить. Братец Артур задумчиво уставился в окно. Все остальные суетливо переминались с ноги на ногу, ожидая очередного семейного скандала.
— Ну, как для человека, который проигрывает войну, ты удивительно уверен в себе, — я позволил себе улыбнуться, зная, что для отца это как красная тряпка для быка.
В зале повисла такая тишина, что я начал подозревать: может, мои слова вызвали массовый обморок? Можно было услышать, как эго отца треснуло с звуком разбивающегося фарфора. Кто-то нервно прокашлялся, другие же превратились в статуи, словно надеясь раствориться в обивке кресел.
Я невинно поднял брови, изображая на лице удивление:
— Что-то не так? Я сказал что-нибудь неправильное?
Отец медленно поднялся, его лицо стало багровым. Но мне было всё равно, и я продолжил:
— Я прав, и вы это прекрасно знаете. Два клана — и даже не самых сильных — напали на нас, и мы ничего не делаем.
Никто не решился возразить — ещё бы. Опровергать очевидное так же бесполезно, как спорить с земным притяжением. А я ещё не закончил свою маленькую речь.
— Победа, возможно, будет за нами, но что потом? Сможем ли мы все выжить? А если даже победим, то что тогда? Ведь на восстановление могут уйти годы, если не десятилетия… — я с удовольствием наблюдал, как вытягиваются их лица от удивления.