Мастер Гравитации 4
Шрифт:
— О, вы тот самый Добрыня Добрынин, который с подбитого вертолёта прямо на бал? Как самочувствие? Хотя о чём это я — мы ведь у Распутиных в гостях, если бы что-то было не так, они бы вас мигом подлатали. Или закопали под ёлочкой, — хохотнул он, проведя пальцами по седым усам.
— Да, вас преследуют бодрые обстоятельства, — подметила статная княгиня с пером на шляпе. — Я тоже уже про вас слышала. Говорят, вы мастер выживать в любых передрягах.
И меня тут же мигом облепили все эти аристократы, начав расспрашивать, как я вообще выжил и что мне очень повезло уцелеть сегодня.
— И как вам праздник? Скоро начнутся танцы, — обратилась ко мне одна виконтесса с веером в руках. Праздник-праздник, а я даже толком поесть не успел из-за светской болтовни. Того гляди, скоро ноги протяну.
— А вы знаете, мероприятие, и правда, отборное и уникальное: такое отборное, что сюда крайне тяжело попасть. Я бы даже сказал, смертельно тяжело, — иронично подметил я вслух, и гости вокруг меня захохотали над этой шуткой.
Вот только отец Гриши, его братья и старшие сыновья, стоя сейчас над нами возле перил второго этажа, совсем не смеялись. Лица у всех были предельно серьезными, и от их взоров, если бы кто заметил, любой бы съежился от страха.
Но, само собой, не я… Я знал, почему они теперь не только такие серьезные, но и держат злобу внутри. То, что нападение на меня произошло над их владениями, считалось ударом по репутации. Вернее, ударом это будет считаться, если они не ответят на это быстро и жестко. Так что я более чем уверен: они точно найдут тех, кто стрелял по мне, и прикончат их. Причем вряд ли быстро и безболезненно.
Все-таки факт остается фактом, и уже все знают об этом: мой вертолет упал на их земле. Да, я снял с него часть гравитации и смог дотянуть до туда, но при изучении вертолета уже ничего не обнаружить: я замел следы от воздействия своего дара.
— Извините, дамы и господа, но я украду своего друга, а то из-за вас он умрет от голода. Моя честь не может мне позволить этого допустить, — меня вдруг схватил за руку Гриша и вытащил из кружка столпившихся вокруг меня людей. — Или вы думаете, раз он выжил после крушения вертолета, то и без еды протянет? Жестокие вы, однако, люди, — Гриша умел все переводить в шутку.
— Спасибо, брат, — я пожал ему руку, когда мы с ним отошли подальше от толпы.
— Да не за что, — он протянул мне тарелку с раками. — А теперь, может, расскажешь, почему ты еще не на том свете?
Странный, конечно, вопрос от кореша: а с чего мне на тот свет собираться? Они же по лопастям сверху не попали, и я вниз не грохнулся на бешеной скорости. К тому же техника безопасности, умение управлять вертушкой в экстренных ситуациях.
— Ладно, тогда следующий вопрос: а почему именно вертолет?
— Так я вроде как не один сюда прилетел: у вас тут полно площадок для посадки, и все забиты под завязку. Да и дом ваш реально не в двух шагах от города, хотелось побыстрее увидеть кореша да оторваться по полной. И вообще, я думал, по воздуху в моем случае передвигаться, наоборот, безопаснее, — набив дальше рот едой, я
— В том-то и дело, что для себя безопасности ты не ищешь, — заржал Распутин. — Если бы не твоя сеструха, не Вика и не я, то ты бы вообще по улице пешком шарахался даже без ствола, да и дрых бы на улице, чтобы побольше приключений на свою задницу найти. Не прав я разве?
— Не прав, брат, не прав: я слишком люблю комфорт, как и тачки, чтобы на улице ночевать, — что правда, то правда.
Больше Гриша меня не пытал: мне кажется, он и так уже все просек, что нужно. Так что мы с ним, прихватив шашлычок и коньячок, переместились в игровую комнату. Бухали коньяк под мясцо, резались в карты, а потом я почти весь вечер танцевал с графинями и виконтессами на балу, и мы пялились на фейерверки, от которых, наверное, вся Москва на уши встала, хотя вилла была далеко от МКАДа.
В общем, выжимали из этого вечера все, что могли, и я, поддатый, почти под самое утро чесал домой. Но не за рулем: меня сопровождал целый кортеж из личной охраны Распутиных. На этом настоял отец Гриши: видать, решил, что с таким гостем, как я, лучше перебдеть, а то на меня так и будут нападать без продыху.
Но я думаю, что кортеж выделяют всем, кто приехал без своей личной гвардии: типа такие традиции. Я просто видел, как пара гостей тоже так уехала. Правда, вот только, как я заметил, у меня кортеж был гораздо жирнее.
Выходит, либо я самый почетный гость, что вряд ли, либо самый проблемный. Хотя для Распутиных разобраться с какими-то борзыми уродами никогда не было проблемой.
В общем, день я провел с пользой, и он был просто улетный! О, кстати, моя детка Викуся на проводе, но чего она не спит в такую рань? Стряслось что?
— Алло, — говорю ей. — Как жизнь?
— Если ты не заметил, я обрывала тебе телефон раз пятьдесят, — голос у нее был злющий.
— Я был занят: тусил на празднике у Гриши, мы пили, танцевали и все такое. Ну знаешь, богема, все дела. А у тебя как делишки?
— И с кем же ты там танцевал? — голос у нее затрясся.
— Ты не поверишь, как же их зовут… Ах, да, точно: с женщинами, — щелкнул я пальцами и ухмыльнулся.
— С женщинами??? Меня, значит, спровадил в какую-то глушь к черту на рога, а сам там в Москве зажигаешь? — заверещала моя ненаглядная.
— Представляешь, но да! И раз у тебя все в шоколаде, то перезвони мне, когда успокоишься, а то у меня шибко хорошее настроение
— Успокоюсь? НО Я СПОКОЙНА! — это был такой вопль, что хоть уши затыкай.
Однако я отрубил мобилу и, блаженно улыбаясь, сладко задремал на заднем сиденье джипа.
Днем позже
Комната была настолько задымлена от сигарного дыма, что разглядеть цвет обоев на стенах не представлялось возможным. Мужчина в черном пиджаке, с зажатой в зубах сигарой, нервно расхаживал от стены к стене. Он также раздраженно теребил рукав своей рубашки, будто пытаясь стереть с него невидимые пятна.
— Может, ты уже присядешь и перестанешь дымить, как паровоз? У меня уже в глазах рябит и дышать нечем, — мрачно посмотрел на него виконт Тимирязев, сверкнув зелеными глазами.