Мастер Гравитации 5

Сапфир Олег

— Да затащите уже внутрь этого безумца! — рявкнул он позже, имея в виду Гришу. — Ему отдых нужен! Только мешает нашим стрелкам на такой дистанции.

Несколько крепких старших представителей Рода, размяв затёкшие мышцы, рванули наружу под звуки выстрелов. С трудом им удалось втащить окровавленного Гришу, тело которого представляло собой сплошное месиво из ран.

— Дрался там, как одержимый, — оценил с мрачной ухмылкой один из братьев. — Но дальше так нельзя. Раны залатать надо. Иначе какой прок? Или ты все резервы энергии решил в одиночку

спустить?

— Гриша, прислушался бы к братьям, — заметил с тяжёлым взглядом граф.

— Вообще-то, я там ещё с кое-кем не закончил, — Гриша вытер кровь с носа и рванул обратно.

Никто даже окрикнуть его не успел. Но посылать за ним больше никого не пришлось — вернулся сам, держа в каждой руке по оторванной голове сильнейших Одаренных из австрийского отряда.

— Вы этих упустили, — Гриша швырнул трофеи на пол и сам рухнул на колени следом.

Остальные бросились помогать ему восстанавливаться. Рубаха превратилась в кровавые лохмотья, будто его пропустили через мясорубку, но благодаря родичам, передающим часть своих сил, и зельям, некоторые раны начали затягиваться.

— М-да, — протянул коренастый рыжий мужик, больше похожий на боевого гнома, чем на лекаря, хотя был троюродным братом главы Рода. — Нарвались мы на тех ещё тварей перед рывком во дворец… Не Рода, а настоящие звери.

— Похоже, эстонцы выставили свой сильнейший Род, австрийцы тоже не поскупились, — мрачно заключил граф.

— Но теперь они почти все до последнего мертвы, — кивнул брат на оторванные головы, разбросанные по полу.

— А значит, самое время сделать привал после такого мощного прорыва и как следует подкрепиться, — граф предложил всем передохнуть.

Гриша, несмотря на пульсирующую боль, с кривой усмешкой посмотрел на него и процедил:

— Подкрепиться после того кровавого месива снаружи? Это ты, отец, у Добрынина перенимаешь привычку?

— Раз такой умный, можешь голодным сидеть, — отец пронзил его взглядом, от которого у обычного человека остановилось бы сердце.

— Ага, щас! — Гриша оттолкнул пытавшихся лечить его родственников и первым рванул к сухпайкам, словно не он секунду назад морщился от боли.

— Тут вообще-то на всех хватит, — вздохнул отец, закатывая глаза к потолку.

Вскоре они уже расположились кругом возле огня, поглощая бутерброды и хлебая наспех приготовленные супы из тушенки с перловкой.

— Ммм, — проговорил Петька, вытирая соус с подбородка, — а вам не кажется, что эта тишина какая-то… неестественная?

— А что тут не так? Наши гвардейцы уже закончили пальбу. Мы по тем флангам отбили нападения, — пожал кто-то плечами с безразличием человека, привыкшего к постоянной опасности.

— А Петя прав, — Гриша прищурился, напрягая слух. — В небе уже давно не слышно ни вертушек, ни самолётов. Странность какая-то. Подозрительно.

— Согласен, — кивнул граф, отложив ложку. — Возможно, у них появился новый план. Хотят внезапно зайти с другой стороны? Но если так, всё равно странно… Я бы на их месте беспрерывно

бил по дворцу.

— И я, — лицо Гриши исказилось в гримасе, напоминающей удивлённую морду мопса.

— Может, наши их всех перебили к чертям? — предположил дядька Гриши, с громким стуком опуская на пол третью опустошённую миску супа.

Гриша чуть не поперхнулся и поставил свою миску прямо на пол, словно потерял к еде всякий интерес.

— Мы бы заметили, — резко возразил он. — Да и у наших на границах работы по горло. Сюда снаряды уже еле-еле поставляют с соседних складов — подчистую всё выгребли для обороны.

— Похоже, рано мы устроили перекур, — глава рода нахмурился, и морщины на его лице стали похожи на шрамы. — Нужно, чтобы кто-то проследил за этим хорошенько.

— Выживших гвардейцев на стражу поставить? — предложил неуверенно дальний родственник Михаил.

— Нет, — мотнул головой граф Распутин. — Гвардейцы пусть тоже отдохнут. Для них сегодняшний бой был самым серьёзным за всю их историю. Да и чутье у них хуже, так что ты, Мишаня, и иди.

— Да почему я-то? — раскинул тот руками в недоумении, словно его приговорили к казни.

— Потому что инициатива еб… — начал было Гриша с ухмылкой.

— Гриша, ты же аристократ, так что следи за языком, — глава рода с недовольным видом опустошил маленькую чашку с наспех заваренным кофе, который больше напоминал грязную воду.

— Но я не инициатор! — Михаил продолжил возмущаться, выпучив глаза так, будто они вот-вот выскочат из орбит.

— А это уж никого не еб… — осекся Гриша, но тут же попытался выкрутиться.

— Что-что? — отец пронзил его острым взглядом. — Ну же, Гриша, договаривай! Мне действительно любопытно, как ты выйдешь из этой ситуации. Ты хоть и вымахал с дерево, и можешь материться сколько душе угодно, но если я сказал «не сейчас», значит, не сейчас.

— Я хотел сказать, это никого не еб… — Гриша заметно напрягся, в глазах читалось лихорадочное мыслительное усилие. — не… беспокоит, в общем, — и тут же получил звонкую отцовскую оплеуху.

Братья не посмели даже ухмыльнуться — отца они не только боялись, но и глубоко уважали. Начнёшь потешаться над Гришкиной неудачей, и отцовское внимание мигом переключится на тебя. Впрочем, он и без того перевёл взгляд, но не на них, а на Михаила.

— Мишка, ты всё ещё здесь торчишь? Живо на разведку! И Толика прихвати! Его вроде бы уже подлатали.

Толик скорчил грустную мордашку. Михаил же, сжав зубами курительную трубку, с нескрываемым раздражением первым направился к выходу.

Остальные продолжили поглощать еду, накладывая добавку и обсуждая сложившуюся ситуацию.

— Мы непозволительно долго возились на подступах к дворцу, отец, — Гриша, засунув руки в карманы, мерил комнату шагами с кислой физиономией. — Часть помещений проверили, но везде пусто. Скорее всего, мы банально опоздали… Тогда всё становится на свои места, и я не удивлён, что авиация не ревёт над нашими головами.