Мастер Гравитации 5
Шрифт:
Михаэль Моритц — австрийский министр по международной обстановке — только поморщился. Он и так уже догадывался, что рано или поздно его задействуют. Но радости это не вызывало совсем. Положение из-за войны — хуже некуда. Кто знает, какую ношу ему сейчас поручат? Ясно одно — не справишься, и секир-башка. В лучшем случае — пинок под зад с лишением титула.
Но от судьбы не убежишь — раз вызвали на ковёр, придётся идти. Михаэль нацепил каменное выражение, чтобы не выдавать волнение, и стража распахнула перед ним
В огромной зале был только Император. Дурной знак — значит, настолько не в духе, что даже свою свиту разогнал.
— Ваше Императорское Величество, я к вашим услугам, — Михаэль бухнулся на одно колено.
Государь, возвышавшийся у овального стола, был высоченным мужиком в белоснежном костюме, поверх которого красовался плащ с золотыми узорами.
— Садись, — бросил ему правитель.
Министр послушно присел на безопасном расстоянии. Близко сесть боялся — от императорской ауры можно и сознание потерять, если тот разгневается.
— Моритц, ты же при такой должности и на всех заседаниях присутствуя, в курсе реального положения дел? — начал издалека Император.
— Так точно, государь, — у министра уже встал ком в горле. Его пугала неизвестность, к которой вёл этот разговор.
— Тогда выдай мне своё честное мнение обо всём этом. И учти, будешь пытаться лгать — я тебя мигом раскушу, — Император упёрся ладонями в стол и впился взглядом в министра. — Мне нужна правда, а не приукрашенная чепуха. Наберись смелости и выложи свои мысли, иначе голову с плеч!
Михаэль побледнел, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Ещё секунда — и он бы впал в ступор. Но за годы службы он научился одной полезной вещи — выстраивать словесный щит и уворачиваться от прямых вопросов.
— Государь, — поправив галстук, министр с трудом выдавил, — видите ли, гонцов с плохими новостями тоже часто обезглавливают. Но раз вам и так всё известно, я просто переформулирую это другими словами. Факты и будут моими мыслями. А поскольку эти факты вам и без того известны, я по сути озвучу ваши же мысли вслух.
— Смотрю, ты не просто так кресло на своей должности просиживаешь, — усмехнулся Император. — Язык у тебя подвешен, думаешь, это спасёт тебя от казни? Может, так и будет. Но хватит испытывать моё терпение! Говори уже! — он плюхнулся на стул и сцепил руки над столом.
— Непременно, Ваше Императорское Величество, — прохрипел Моритц, у которого рот пересох от волнения. — Не буду информировать вас цифрами — вы и так наслушались этого от военных. Короче говоря, мы в Москве на волоске от полного краха, а их Император до сих пор не в лапах наших союзников. В Российской Империи же такие Одаренные объявились — мы их совсем недооценили. Сражаются, как настоящие берсерки. Даже хвалёные эстонские маги уже начинают их побаиваться.
— Всё верно, — перебил его государь. — Нам устроили слишком жестокий
— Дальше всё ещё хуже, — тяжело вздохнул министр. — Хотя мы и нахлобучили Российскую Империю знатно, но продолжать эту войну — чистое самоубийство. По крайней мере, сейчас. Армия у нас, конечно, здоровенная, но потери просто жуткие. И разбрасываться такими бойцами, как делают это эстонцы — это глупая затея. Наших беречь надо, а потому лучше притормозить и подготовиться как следует.
Закончив свою речь, Михаэль уставился на правителя с заискивающим выражением. И ждал, что ему будет за его слова. Государь же опустил глаза, задумавшись, но молчал он недолго.
— Я тоже считаю, что сворачивать все это — самое разумное решение, — произнёс Император, нахмурившись. — С таким раскладом русских нам не дожать, они скорее сдохнут, чем сдадутся. Но как только мы отступим, они начнут нам кровь пускать, и вот это уже проблема.
— Получается, — мозг министра заработал как турбина, — нам нужен сдерживающий фактор, чтобы мы могли выдвинуть свои условия и не получить удара в ответ.
— Я бы назвал это не фактором, а ультиматумом, — государь начал нервно сжимать и разжимать кулаки, словно душил невидимого врага. — Даже проигрывающий может так угрожать, что победитель сам сдуется.
— Дайте угадаю, государь, вы про нашу авиацию? — догадался Михаэль. — Но тогда не пойму, почему вызвали меня, а не министра по вооружению.
— Сейчас узнаешь, — Император ухмыльнулся.
Он всегда считал австрийскую авиацию самой мощной. На мировой арене тоже знают, что авиация Австрии одна из самых сильных. Поэтому он с гордостью объявил министру, что именно она станет их козырным ультиматумом.
— Это всё так, — промямлил Моритц. — Но Российская Империя славится лучшей противовоздушной защитой в мире.
— Пожалуй, ты прав, стоило другого министра выбрать, — Император усмехнулся над его тупостью. — Так было раньше. Сейчас, после всех этих атак и предательств, их ПВО в полном хаосе и ослаблена.
— Кажется, я начинаю понимать, — министр, с уставшим видом, откинулся на спинку стула. — Вы решили воспользоваться моментом, пока враги не успели заткнуть дыры в обороне и вычистить всех крыс-предателей.
— Хоть что-то радует, что до твоей черепушки это наконец дошло, Моритц, — с лица правителя мгновенно исчезла вся показная приветливость. — Теперь к твоей части работы. Найди мне способ связаться с Императором Российской Империи, и чтобы всё работало, как часы. Времени у тебя мало — я уже сегодня собираюсь сделать ему предложение, от которого он отказаться не сможет.
— Вы имеете в виду ультиматум? — министр с облегчением выдохнул, радуясь, что его попросили исполнить легкую задачу.