Мастер Гравитации 5
Шрифт:
— Какого хрена?! — Мурин напрягся так, что пот уже ручьем по вискам потек.
От Добрынина следом начали расходиться ярко-желтые магические вспышки. Он стоял посреди поля, сияя зловещей улыбкой, от которой кровь стыла в жилах.
— Босс, камеры! — завопили техники со всех сторон.
— Мы их теряем!
И ведь не врали, заразы: камеры снаружи одна за другой начали клониться к земле, будто в болото засасываемые. Вот так денек, мать честная!
Ян Мурин, осознав, что намечается полный трындец, поспешно отдал очередной приказ:
— Открыть люк Бэ-15
— Но, господин, по протоколу нельзя открывать люки даже в крайней необходимости: есть же другие выходы, — попытался вякнуть один из капитанов со шрамом на подбородке.
— Да пофиг мне на протокол! — взревел Мурин. — Враги сейчас прямо над нами, и чем быстрее их достанем, тем лучше. Или ты предлагаешь через пару километров выбираться и потом сюда пешком топать? Я твой господин, мать твою: выполнять!
— Есть, выполнять, — нехотя отчеканил капитан и махнул рукой, созывая свою братию.
Камеры тем временем и вовсе рухнули на землю и уже в прямом смысле увязли под землей, как в болоте. Ян понимал, какая на нем ответственность, обхватив голову руками, он принялся шустро соображать, что лучше всего предпринять в их случае, чтобы не ударить в грязь лицом потом перед главой Рода.
— ВНИМАНИЕ: ЦЕЛОСТНОСТЬ ОБОЛОЧКИ КОНСТРУКТА ПОД ДАВЛЕНИЕМ! ЕСТЬ УГРОЗА ОБВАЛА! ПРОСЬБА ПОКИНУТЬ ПОМЕЩЕНИЕ ЧЕРЕЗ ЗАПАСНОЙ ВЫХОД! — завыла сирена, все вокруг озарилось и замигало красным светом. Монотонный роботизированный голос повторял эти фразы дальше без конца, как заевшая пластинка.
Одним словом, умная система бункера тоже вовсю буйствовала: била тревогу о возможности проникновения врагов в бункер и про обвал.
Ян Мурин пялился на экран, на один единственный, где камера еще работала и Добрынин смотрел оттуда на него причем уже пристально. А позади него самого тем временем, вся военная техника, все эти ржавые БМП проваливались под землю, будто в преисподнюю. И до графа стало доходить кое-что…
— Какие секторы пострадали? Куда провалились эти гребаные БМП? — он мигом подлетел к одному из кресел, где сидел обеспокоенный техник.
Тот поспешно, но с редкими запинками от волнения, тыкал в мигающие точки на экране и орал сквозь шум сирены, какие секторы бункера пострадали из-за провала. Внимательно слушая его, Мурин понемногу выдыхал и думал, что все обошлось: военная техника обвалилась вне важных и вне опасных секторов. Но затем он поспешно отдал очередной приказ:
— Эй, вы! — граф ткнул пальцем в сторону двух отрядов бойцов. — Чего встали, как истуканы? А ну-ка, бегом марш к местам провалов! Живо, я сказал!
— Господин, тут еще один новый провал нарисовался, но на этот раз в машинном отделении на складе, — техник же в очередной раз нервно ткнул пальцем в экран со схемой.
У Яна аж челюсть отвисла от такой новости:
— Да там же, едрить твою налево, топливо… — только и выдавил из себя, вылупив от шока глаза. Оставшиеся бойцы, которых он еще не разогнал по углам, таращились на своего господина. — Вы чего
Сам же он поспешно перевел взгляд на монитор и утер пот со лба. Добрынин все так же торчал там на экране и настроение у него было, судя по лыбе до ушей, просто шикарное. Из-под своего пиджачка он вальяжно достал одну штуковину, которую ни с чем не спутаешь: пульт от взрывчатки! И нажал на большую красную кнопочку.
Мурин даже рта раскрыть не успел, до того все это было неожиданно — с проникновением в бункер и подрывом. В голове прям не укладывалось. Мощный взрыв, раздавшийся в следующую секунду, заставил пошатнуться весь бункер, будто его кто-то хорошенько пнул: какой-нибудь чудовищных размеров великан.
Как и начинал подозревать до этого граф: техника-то была нашпигована взрывчаткой, как индейка на праздник! Один яркий взрыв разнесся за другим в бункере, и из тоннелей то и дело где-то с ревом выплескивалось пламя. Когда землю под ногами перестало штормить и все поутихло, а пыль посыпалась сверху, как снег, свет всюду потух и сирена вместе с ним наконец заткнулась.
Яна Мурина окатило с ног до головы грязью и пылью, порезы от осколков и обломков покрывали его смазливое личико, как узоры хной. Когда он пришел в себя, то увидел: огромной балки, служившей дополнительной опорой потолка, не было на месте. Он был ею придавлен, а доспех его был пробит и виднелась рана на животе.
Граф прокашлялся и поморщился от боли. Он понятия не имел, сколько времени прошло после взрыва — может, час, а может, и целый день. Но, оглядевшись по сторонам, заметил в одном из тоннелей свет — то ли от фонариков, то ли от какого-то светового артефакта.
— Не только я один выжил, — выдохнул он и затем, набрав в легкие побольше воздуха, крикнул, корчась от боли: — Эй, я здесь! Помогите убрать с меня эту долбаную балку! Быстрее и…
Мурин бы еще что-то добавил, но вот только люди с мерцающим светом в руках приблизились, и на их плащах он увидел гербы Распутиных. На лицах у них словно не было эмоций, будто они были хладнокровными бесчувственными машинами для убийств. Мурину они сейчас и вовсе напоминали каких-то вампиров. Стояли молча с бледными физиономиями, черноволосые все, как на подбор. Их взоры будто одновременно ничего не выражали и вместе с тем были предвестниками чего-то жуткого.
У Яна Мурина даже кровь в жилах застыла от такой «теплой» встречи. Ему даже было бы куда проще, если бы они стали пытать его или говорить в его адрес злобные речи, а не стоять вот так над ним молча, не давая ему ни малейшего намека на то, в какую секунду они открутят ему башку или вышибут мозги.
У него же самого, во всяком случае, весь спектр эмоций сейчас был на лице: от полного непонимания до безысходной обреченности. Ведь, в конце концов, он являлся тем самым, кто лично командовал операцией по убийству одного из дальних родственников Распутиных. И судя по тому, что они стояли теперь здесь, нависая над ним, как коршуны: им было прекрасно известно об этом…