Мастер Исхода
Шрифт:
Здравая мысль. Но она почему-то не пришла мне в голову. Интересно, почему?
— Не всё так просто, Мишаня. Кабы они были просто иной расой, способной к превращениям и активной телепатии, тогда ты был бы прав. Но тут что-то еще… Как-то они вплетены в ткань Мироздания. И Высшее… Высшее здесь не такое, как на других Землях. Скажи мне, Михал Михалыч, а ваш Пророк, Шу Дам… Он никого не убивал?
— Нет, ты что! — замотал головой Михал Михалыч. — А почему ты спрашиваешь?
— Потому спрашиваю, Михал Михалыч, что если все идет как должно, то через два года после Исхода любой Пророк почти полностью
— Почему ты так думаешь? — Говорков нахмурился. Ему не нравилось то, что я говорил о Шу Даме. Естественно. Ведь для меня Шу Дам был одним из Пророков. А для Михал Михалыча Шу Дам был не «одним из», а тем самым, единственным.
— Я не думаю. Я знаю.
Говорков поежился под моим взглядом.
Неуютно ему. Это неправильно. Мы же с ним — одного роду-племени. Здесь, на этой чужой Земле. Нам должно быть тепло вместе. А ему холодно.
Я глянул на девушек… Им тоже было неуютно. Страшновато. А ведь я — их единственная надежда на спасение. Они мне на шею броситься должны. А я целовать их должен и таять от счастья, что их выручил. Я же — Спасатель. Часть Единого… Стоп! Кажется, я допер. Но радости от этого — ни миллиграмма.
— Мишаня, — проговорил я совсем тихо. — Знаешь, что такое — оборотная сторона Добра?
— Зло, наверное? — Говорков растерялся.
— Неверно, брат. Оборотная сторона Добра — Равнодушие.
Оп! Что-то такое он и сам уловил.
— Это ты — о себе? — произнес он после паузы.
— Именно. Так и есть? — жестко спросил я.
— Ну… вроде того.
— Давно почувствовал?
— Да… почти сразу.
— Почему не сказал?
— А откуда я знал, что надо сказать? — Михал Михалыч сердито мотнул кудрявой головой. — Можно подумать, что я только и делаю, что с Мастерами Исхода общаюсь!
— Ладно, остынь, — примирительно произнес я. — Скажи лучше, это… состояние. Оно, как, прогрессирует?
— Пожалуй, да, — ответил Говорков, немножко поразмыслив. — Когда мы только встретились, ты был… в тебе чувств было побольше. Вот о Ванде печалился. А сейчас — как?
Я прислушался к себе… Эмоции у меня, безусловно, имелись. Например, страх. Или гнев. А вот чувства, сострадание… Сожалел ли я о том, что Ванда погибла? Пожалуй. Но не столько о ней, сколько — о собственном недосмотре. Мне было неприятно, что я ошибся. И только.
Сожалел не сердцем, а умом. А ум, как известно, штука универсальная. Инструмент, вернее, оружие познания. А оружие — это такая штука, что одинаково функционирует как в злых, так и в добрых руках.
Итак, я изменяюсь, это очевидно. В чем же причина? В «неправильности» данной планеты, в проклятом месте, где даже Пророку не удалось «докричаться» до Бога? Или в том, что я убиваю Маххаим?
А если пофантазировать? Допустим, есть некая планета, где Добро и Зло находятся в строгом равновесии.
И тут на ней непонятным образом появляются Маххаим. Зло. Равновесие нарушается, и через какое-то время здесь появляется Шу Дам с колонистами. Шу Дам — Добро. Много Добра. Равновесие опять нарушается. Маххаим убивают Пророка. Теперь опять перевешивает Зло. Появляюсь я. Убиваю Маххаим. Зло уменьшается, равновесие
Нет, умом такие вещи не понять. Это как стрекозе осознать, что такое экосистема. Ум — он как бы в плоскости лежит, а задача — «объемная».
Однако исходя из жизненного опыта, общего знания и здравого смысла и букашка может выбрать правильный путь. А я все-таки не букашка, я Мастер. Следовательно, базовые навыки Логика-Интуитива у меня имеются… Что я упустил? Я упустил людей. Местных жителей. Они тут жили и до Маххаим. И сейчас я точно знаю, что это не потомки колонистов с Земли-Исходной. Временные параметры не сходятся. Значит, люди появились здесь автономно. Волей Создателя, потому что иначе быть не может. Стоп! Я кое-что забыл. Зеленоголовых. Стайных хищных динозавров, которые хотели меня скушать на южном континенте. Может, это они — Зло? Во всяком случае, с точки зрения людей они уж точно не Добро.
Людей создал Бог. А зеленоголовых — кто? А кто создал Маххаим? Дьявол?..
…Я уже почти поймал жар-птицу за хвост, но тут встряла беленькая Злата и сбила состояние:
— Может, я чем-нибудь могу помочь? — важно пискнула она. — Я — опытный психоаналитик!
Тьфу, пропасть!
Моя досада была так явственна, что Говоркова даже передернуло.
— Идите-ка отсюда, девчонки! Мастеру подумать надо.
Темненькая Матрена тут же двинулась на выход, а вот беленькая Злата и не подумала. Сделала решительную мордочку. Ничего, кстати, мордочка. И фигурка отличная. Ножки стройные, загорелые, грудка топорщится маленькими сосочками, губки алые приоткрыты двусмысленно… Вернее, как раз недвусмысленно. Чёрт! В таком состоянии я точно не смогу трезво мыслить!
— Вы идите, Михал Михалыч, — внезапно охрипшим голосом сказал я. — С Матреной. Погуляйте по поселку. Может, еще кого найдете.
Понятливый Говорков тут же испарился.
— Не хочешь рассказать мне, что с тобой случилось? — поинтересовалась юная блондиночка, усаживаясь на застеленное шкурой травяное ложе. Хорошо так уселась: ножки скрещены, низ живота прикрыт «языком» полотняного передника, сама чуть откинулась назад, чтобы грудка и шейка лучше смотрелись. А на шейке — ожерелье из светлого золота. Запястья и лодыжки тоже украшены. Ножки чуть запылившиеся, но ухоженные, а на пальчиках вообще что-то вроде маникюра. Тяжелой работой ее здесь точно не обременяли.
Я неплохо ее ощущал. Имело место плотское желание, взятое под контроль тренированной волей и куда большим желанием повелевать и властвовать. Тщеславная (и вздорная) мысль: подчинить себе Мастера Исхода. Классический тип женщины, которая привыкла принимать вознаграждение за доставленное ей же удовольствие. Пожалуй, с профессией она угадала точно. А вот со мной — не совсем.
Я опустился напротив, на корточки, мысленно позвал Лакомку и «попросил» никого в дом не пускать.