Мастер-маг

Хольмберг Чарли

– Прекрати! – прошептала Сиони и вновь побарабанила по двери.

Гулкие удары костяшек пальцев по дереву резонировали с ее взбаламученными мыслями. Только сейчас она поняла, что мг. Эйвиоски может отсутствовать, особенно если учесть ее нынешний род деятельности. Сиони нахмурилась. Насколько она знала, Осветительница больше не брала подмастерьев. Сиони ее понимала. История с Дилайлой тоже подкосила ее.

– Я хотя бы попыталась, – пробормотала Сиони себе под нос.

Для очистки совести она постучала

в третий раз и даже позвонила.

Затем она, к своему облегчению, уловила в доме звуки приближающихся шагов. На пару секунд все стихло, и дверь отворилась.

– Мисс Твилл, – произнесла магичка Эйвиоски без тени удивления в голосе. Похоже, она заранее разглядела Сиони при помощи заклинания. – Я определенно не рассчитывала сегодня на ваше общество.

– Мне стоило прислать вам телеграмму или птицу, – ответила Сиони, сложив руки за спиной. – Но я надеюсь, что вы сможете уделить мне немного времени. Мне очень нужно обсудить с вами кое-что очень важное… и личное.

Тонкие губы мг. Эйвиоски выпятились, как всегда бывало в подобных ситуациях, но недовольное выражение тотчас исчезло с ее лица. Она поправила на носу очки – новые, в серебряной оправе, с зачарованными стеклами, о чем говорили чуть заметные знаки, выгравированные в верхнем правом углу каждой линзы. Если Сиони верно запомнила сведения из пособий, прочитанных в те дни, когда она скоропалительно изучала Стеклянную магию, то такие заклинания позволяют линзам увеличивать видимое не хуже микроскопа.

– Конечно, – ответила Эйвиоски. – Милости прошу.

Сиони переступила порог и разулась. Мг. Эйвиоски заперла за гостьей дверь и жестом пригласила ее в гостиную.

– Вас привело беспокойство по поводу вашей аттестации? – спросила магичка Эйвиоски, расправляя юбку и опускаясь в нежно-лиловое кресло, стоящее возле камина. – Мисс Твилл, вам совершенно не обязательно добиваться звания мага сразу же по истечении двух лет. Или вас тревожит то, что аттестовывать вас будет не маг Тейн?

Сиони изумленно заморгала и пристроилась на краешек дивана с крупными набивными темно-малиновыми и ярко-синими лилиями.

– Значит, вы в курсе?

– Знать такие вещи – моя работа, – ответила магичка Эйвиоски, чуть-чуть задрав нос: – Но откровенно говоря, я считаю себя обязанной довести до завершения те обязательства, которые приняла на себя в школе Таджис-Прафф, по крайней мере, до тех пор, пока все вы не определитесь с карьерой, – добавила она мягким тоном.

Сиони кивнула и улыбнулась.

– Спасибо. Но я даже не предполагала, что вы склонны к сентиментальности.

Мг. Эйвиоски выгнула брови.

– Но я навестила вас вовсе не по поводу аттестации, – продолжила Сиони, шлепнув ладонями по коленям. – И вообще, не из-за своей учебы. Я пришла к вам из-за телеграммы, которую Эм… маг Тейн получил минувшей ночью.

Магичка

напряглась.

– От мага Хьюза, – вымолвила она.

Это не был вопрос, но Сиони утвердительно склонила голову. Мг. Эйвиоски, естественно, получила известие о бегстве Сараджа.

Мг. Эйвиоски откинулась на спинку кресла, вздохнула и приложила указательный палец ко лбу.

– Все никак не угомонится, – произнесла она. – Давно мог бы официально зачислить мага Тейна в ряды сотрудников Уголовного департамента.

– Но теперь маг Тейн не занимается расследованиями, – сказала Сиони с несколько излишним нажимом.

К счастью, мг. Эйвиоски ничего не заметила. Или сделала вид, что не заметила.

Осветительница глубоко вздохнула, подалась вперед и уперлась локтями в колени – то была, по мнению Сиони, чрезвычайно вольная поза для строгой мг. Эйвиоски.

– Я не работаю в Уголовном департаменте, – проговорила она и посмотрела Сиони прямо в глаза. – До меня доходят только слухи, и, пожалуй, мне известно ничуть не больше, чем вам.

Однако слова мг. Эйвиоски не отрицали ее связей с Департаментом: Сиони давно научилась распознавать подобные тонкости. После чудовищной истории с Гратом мг. Эйвиоски относилась к своей бывшей подопечной не так, как прежде. Вероятно, именно поэтому она перестала допытываться до сути отношений Сиони и Эмери.

– Телеграмма поставила меня в тупик, – призналась Сиони, понизив голос, хоть и была уверена в том, что никто не может их подслушать. – Пожалуйста, расскажите мне подробности. Он угрожал моим родным. – Он… – Сиони сглотнула, – его не должно быть на свете!

– Получается, что они впустую потратили время, да? – проворчала Эйвиоски, обращаясь скорее к себе, а не к Сиони. – Остается лишь гадать, оказалась ли ценной та информация, которую они сумели выудить из него. Не хочется думать о том… – добавила магичка и замолчала. Откашлявшись, она договорила: —…о том, что могут пострадать и другие.

Сиони затаила дыхание. На секунду в коридоре, за дверью, мелькнул призрак Дилайлы, звонко смеявшейся какой-то шутке. Но подруга Сиони была мертва, звук смеха Дилайлы сохранился только в памяти.

С губ мг. Эйвиоски сорвался вздох, как будто ей в голову пришла та же самая мысль.

– Он сбежал по дороге в портсмутскую тюрьму, где его должны были казнить.

– Из Хаслара.

– М-м-м… – согласилась магичка Эйвиоски и поерзала в кресле. – Полагаю, это случилось где-то возле Госпорта. Я не выспрашивала у мага Хьюза подробности.

– Но каким образом? – молящим тоном осведомилась Сиони. – Я читала об условиях содержания Потрошителей в тюрьме. Смирительные рубашки, постоянная охрана, одиночное заключение. И что-то вроде удил во рту, чтобы они не могли добыть кровь из собственного языка или щек!