Мастер Миража
Шрифт:
«Почему Макс так безобразен?» – запоздало удивился Стриж. К услугам референта были лучшие дизайнеры Каленусии. Почему? Скорее всего, гомункулус сознательно предпочел комическое уродство.
Дезет открыл крышку прибора.
– Там одна единственная кнопка, Алекс, вы не ошибетесь, – пробормотал сайбер. Звук шел не из пасти, а со стороны бока.
Дезет дотронулся до нагретого солнцем пластикового контейнера.
– Пора закончить работу, – еще раз повторил Макс, в голосе искусственного существа послышалась едва заметная нотка нетерпения.
«В
Стриж включил генератор и захлопнул крышку, потом попытался понять, что же изменилось.
Чаек не было. Плескались об основание скалы волны, нарушая тягостную тишину. Легкий ветер налетел с моря, охладил разгоряченное лицо. Дымка, как ни странно, не рассеялась, диск солнца все так же мутно, словно через бумагу, просвечивал сквозь слой испарений.
– Ты сумеешь сам прыгнуть в лодку?
Сайбер молчал. Стриж склонился над ним и в ту же секунду пожалел о сделанной ошибке. Пасть искусственного существа оставалась плотно сомкнутой, но веревки в ней не оказалось. Лодку, на ладонь заполненную водой, довольно быстро сносило в открытое море.
«Я понял, почему мне было так легко грести. Здесь сильное течение, оно огибает остров и уходит дальше от берега».
– Макс! Макс, что ты натворил?
Сайбер не шевелился. Потеряв терпение, консул ударил его ногой. Прочный корпус гомункулуса глухо звякнул в ответ. Стриж отдернул ушибленную ногу.
«Все-таки сайбер довольно тяжелый. Странно, что я раньше не замечал этого».
– Зачем ты упустил лодку?
Со стороны берега остро и чисто полыхнуло белым. Дезет замер, считая паузы и вспышки.
«Это гелиограф Вэнса. Фантом требует, чтобы я возвращался. Придется мне ему объяснить».
Стриж настроил прибор, поймал послеполуденные лучи, искренне молясь, чтобы сигнал разобрали с берега. Второпях он запутался в кодах, с той стороны долго молчали. Потом мигание возобновилось, череда вспышек легко сложилась в слова:
Обстоятельства переменились.
Крайняя опасность.
Возвращайтесь немедленно любым способом. Сайбера оставьте на месте.
– Сумасшедшие каленусийцы. Сначала меня отправляют на остров посреди залива, потом спешно вызывают обратно. Я больше ни в чем не уверен. Сигнал мог прийти не от Вэнса. За эти несколько часов Вэнса могли свергнуть и убить свои. Сигнал может оказаться иллюзией, которую подстроила аномалия, наконец, с той стороны меня могли понять неправильно. И все это вместе чертовски напоминает ловушку… Макс, очнись!
Гомункулус нехотя шевельнулся.
– А ведь ты обманул меня, Макс.
– Вы тоже пытались нас обмануть. Вы такой же мастер обмана, как все люди.
– Я сдержал слово.
– Речь не о генераторе, ваше превосходительство. Кстати, перестаньте оглядываться на эту бесполезную имитацию. Она способна остановить аномалию не больше, чем коробка из-под конфет.
– Если все эти игры были затеяны для того, чтобы меня уничтожить, то ты проиграл,
Сайбер холодно фыркнул:
– Верю, вам почти плевать на физические страдания. Вы ловко увели разговор в сторону, Алекс. Вы даже не спросили, в чем заключался ваш обман. Странное поведение для невинного человека.
– Я правдив, как никогда.
– Не лгите еще раз. Помните мальчишку Далькроза?
– Того, что трагически погиб в Иллире?
– Он не погиб. Вы прекрасно знаете об этом, потому что сами управляли самолетом и подобрали парня на восточном побережье, возле Пустого острова. Должно быть, вам по старой памяти хотелось подвигов.
– Это твои выдумки, Макс. Иллюзия, навеянная аномалией.
– О нет! Побег мальчика на виндсерфере – очень романтично. Я восхищен. Легенда об утопленнике позволяет упрятать концы в воду. Вы выловили парня из моря, забрали в Арбел. Потом переправили его в Каленусию.
– Нет.
– Да, Алекс. Не нет, но да. У вас хватило сообразительности не привозить его с собой. Далькроз один перешел границу возле Мемфиса, неважно – как. С таким количеством псиоников, какое найдется в Арбеле… Думаю, при случае это нетрудно сделать, помощники всегда найдутся. Сейчас Вэл Август, которого все считают покойником, преспокойно гуляет по Порт-Калинусу. Думаю, в толпе паникеров и беженцев ему нетрудно было раствориться.
Стриж справился с собой и сухо улыбнулся:
– Это отменная фантазия. Не лишенная размаха. Красивый, но бессмысленный сюжет.
– Вовсе не бессмысленный. Хотите – я назову истинную причину ваших поступков?
– Валяй, назови, сайбер.
– Вы, ваше превосходительство, затеяли все это, потому что до сих пор не отказались от идеи отыскать Цертуса. Вы ловите знаменитого виртуала «на живца», используя как наживку Короля Воробьев. Мальчишка согласился на все, лишь бы попасть в Каленусию. У него слишком развито чувство долга.
Дезет помолчал, прищурясь и рассматривая затуманенный испарениями солнечный диск. С берега снова отчаянно сигналил гелиограф. Стриж хорошо видел бешеный ритм высверков, но даже не попытался разобрать слова Вэнса.
– В аномалии не работает техника, ты не сможешь записать и использовать то, что я сейчас скажу. Допустим, в твоих, Макс, словах есть кое-какая правда, допустим, я решился переправить Короля в Порт-Калинус. Может быть, меня даже интересует Цертус. Но если ты попытаешься объяснить все это Вэнсу, чтобы обвинить и уничтожить меня, то и тебе придется ответить наблюдателям на один очень неприятный вопрос. Хочешь, я задам тебе его прямо сейчас?