Мастер Разума
Шрифт:
— Утром мы не смогли нормально пообщаться. Приглашаю на интервью. Прямо сейчас. Выйдет в записи через пару часов.
Не успеваю открыть рот, чтобы ответить, как уже продолжает.
— С преподавателем я договорилась. Студия подготовлена. Не знаю, сколько предложили другие каналы, но я готова заплатить пятьдесят тысяч за материал. И сотню, если он будет эксклюзивным, хотя бы в ближайшие сутки.
Раздумываю, анализируя предложение, а глаза опускаются на декольте белой рубашки, под которой просматривается чёрное кружевное бельё. Откровенно. Зато отчасти прикрыто узким пиджаком, который наброшен
Протягиваю ей руку.
— Сотню за интервью без эксклюзива и одна услуга с твоей стороны в будущем.
Та растягивает губы в усмешке.
— Только без сексуального подтекста, парень. Во всём остальном, с радостью помогу.
Лукавит. Но "сделка", которая идёт в дело, как только наши руки соприкасаются, не даст отступиться. Не самый плохой расклад. Пусть и придётся немного переиграть свои планы на ближайшее время.
Через несколько секунд мы уже идём по коридору в сторону студии. Когда оказываемся перед самым входом, вибрирует второй телефон. Вытаскиваю его из кармана. Новое сообщение в "Суракшите". От Айлы.
"Приехала подруга и доверенное лицо блядской твари Беллы. Привезла соглашение о разделе имущества между наследниками — хочет поговорить с вами, господин. Что делать?"
Глава XXV
Твою мать! Что эта грёбаная сука задумала? Поняла, что я хочу отсудить у неё свою долю и решила ударить превентивно? Какое-то время колеблюсь, не послать ли её сходу с таким предложением, но потом решаю всё-таки взглянуть. Мало ли, вдруг её всё настолько напрягло, что эта блядская дрянь решила сбросить имущество на территории ФАС? Уверен, среди активов семьи найдутся и зарубежные, которыми она сможет пользоваться, даже если будет в розыске на территории Союза.
Набиваю сообщение, информируя, что буду приблизительно через два-три часа. Отправив, кивком указываю Ранне на подоконник рядом с дверью.
— Жди здесь. Ни с кем не заговаривать. На вопросы не отвечать, провокации игнорировать. Просто тихо сиди и жди.
Та угрюмо кивает, щедро излучая ярость. Я же захожу в небольшую прихожую, где меня ждёт пышущая интересом журналистка. Накрутив на палец локон, стреляет глазами в закрывающийся дверной проём.
— Это ваша новая пассия? Может быть, представите?
Забавная шлюха. Считает, что на мне пройдёт такой элементарный фокус? Волосы покрутить, глазами поморгать, жопой повилять и всё, мужик поплыл? Хер тебе в глотку и яйца следом, тупая сука.
— Просто знакомая.
Разочарованно хмурится, но на ответе не настаивает — вместо этого шагает к следующей двери, за которой скрывается сама студия. Сейчас мы на территории первого курса, откуда никак нельзя попасть на территорию других блоков. В теории можно получить особое разрешение и пропуск. Но и для этого требуется хотя бы кольцо Децимуса. Поэтому беседу вести приходится в скромной обстановке команды репортёров, набранных из первокурсников. Не знаю, куда их выгнала красноволосая, но сейчас здесь нет ни одного человека — единственное оставшееся помещение хорошо просматривается через открытую дверь.
Девушка отправляется в ту самую соседнюю комнату и, наклонившись, секунд двадцать изображает попытку вытащить штатив под камеру. Надо
Наконец ставит штатив и водружает на него камеру. Занимается светом. Отличная подготовка студии для интервью. На все сто. Если только под этим она не имела в виду освобождение помещения от репортёров первого курса. Закончив с оборудованием, проверяет картинку на аппаратуре и изящным движением убирает со лба растрёпанные волосы. Смотрит на меня.
— Начнём? Прошу извинить, сегодня без оператора. Придётся ограничиться статичной съёмкой. Но мы потом это смонтируем, вы не беспокойтесь.
Вежливые слова. Бархатистый тембр голоса. Приятное поведение. И груда смешливого веселья, что притаилось внутри. А вот это ты зря. Я запомню.
— Мне кажется, сначала надо подписать договор и зафиксировать там мою оплату.
Глаза чуть дёргаются в сторону, но этот выпад она переносит с лёгкостью. Усмехнувшись,. достаёт из стола распечатанный документ, от руки внося туда наши данные и сумму оплаты. Ставим подписи и обмениваемся экземплярами документов. Забрав свой, вопросительно поднимает бровь.
— Надеюсь вашу маленькую просьбу фиксировать на бумаге не нужно?
Камера уже работает, начав снимать материал. Так что эта сука банально пытается меня подставить. Не в самом грубом смысле слова, но тем не менее. Уверен, в официальный эфир это не пойдёт. Но кто удивится небольшой утечке с крохотным кусочком сырой записи, из которой понятно, что пухлое ничтожество просило о какой-то услуге? Потом пустить лёгкую волну в социальных сетях, набросав самых неприличных и смешных версий. После чего уверенно всё опровергнуть на официальном ресурсе, не забыв упомянуть все обсуждаемые варианты.
— Я ничего у вас не просил, госпожа Ситтова.
Удивлённо моргает. То ли из-за того, что я не повёлся на такую простую хитрость, то ли потому что запомнил её фамилию. Марса Ситтова. Интересное у неё, должно быть, геологическое древо.
— Как скажете, господин Ли-Корнелий. Тогда, с вашего позволения, я задам первый вопрос.
Уставившись мне в глаза, делает драматическую паузу.
— Что вам известно о работе мачехи и сестры на китайскую разведку?
Изображая искреннее недоумение, пожимаю плечами.
— Вы же смотрели обращение на моём канале, где я рассказывал, что жил дома на положение фактически раба. Мои возможности для контактов с внешним миром были крайне и крайне ограничены.
Журналистка раскрывает рот в притворном сочувствии.
— Это ужасно. Но ведь у вас был интернет, и вы могли выходить из своей комнаты, правильно? То есть в теории могли увидеть что-то интересное?
Так. Откуда у неё это? Успела поговорить с мачехой? Маловероятно, но в принципе возможно, телефонную связь никто не отменял.