Мастер снов
Шрифт:
Определенно дэймос был чрезвычайно наблюдателен. И ни одна деталь не могла укрыться от него. Азарт и предвкушение интереснейшей, сложной работы охватило Герарда.
– Леандр был свидетелем преступления, и мне надо вытянуть из него подробности. Или хотя бы расшатать восприятие, чтобы он захотел вспомнить.
Мэтт взял стул, поставил его напротив и уселся, не сводя прищуренных потемневших глаз с лица прорицателя.
– Эринеры иногда обращаются в наш центр, когда с делом возникают сложности. И я время от времени оказываю некоторые услуги
– Оракул-криминалист, – прокомментировал дэймос одобрительно. – Что на этот раз? Членовредительство? Ограбление? Убийство?
– Подозревают доведение до самоубийства. Молодая девушка. Успешная, самостоятельная, жизнерадостная. Прыгнула с моста Фаласса в реку. Леандр проходил по противоположной стороне и видел последние мгновения перед прыжком. По версии следствия, врагов у нее не было. Проблем на работе и в личной жизни тоже. Ее все любили.
– Ложное впечатление, – задумчиво произнес Мэтт, глядя на умывающегося кота. – У меня тоже сплошные успехи на работе, блеск в личной жизни, и ко мне загораются симпатией все, кто со мной общается, если я этого хочу. Но порой самому хоть головой в воду или об камень.
Герард, впервые увидев истинные чувства дэймоса, спросил осторожно, не желая спугнуть неожиданную откровенность:
– Что так?
– Издержки профессии, – хмыкнул Мэтт, вновь «закрываясь», и поднялся. – Ладно. До встречи. У меня во сне. Сегодня в шесть, тебя устроит?
– Вполне.
– Тогда не опаздывай. – Он пошел к двери, взялся было за ручку и оглянулся: – Представляю, сколько хлама тебе нужно таскать с собой, оракул. Чашки, подушки, надеюсь, до столов и кресел не доходит… переходи на пуговицы, не пожалеешь. Аякс, до свидания.
– Р-рна, – ответил кот с подоконника.
Мэтт рассмеялся и вышел.
– Это самый странный дэймос из всех, что мне довелось встречать, – сказал Герард.
Уже вечером, дома, оракул поставил в изголовье чашу с вином и лег на кровать. Каркас из натурального дерева скрипнул под тяжестью его тела. Затем он опустил на ладонь чашку Мэтта, а под голову сунул подушку, которую держал Леандр. Для прорицателя было не сложно действовать с двумя, а то и тремя предметами. Он просто плавно переходил из одного сновидения в другое.
Аякс запрыгнул на постель, протопал к голове прорицателя и, сосредоточенно сопя, улегся рядом, свернулся клубком, старательно прижимаясь к уху Герарда горячим шерстяным боком. Глубоко вздохнул и замурчал. Громко, переливчато, умиротворяюще. Оракул закрыл глаза, погружаясь в этот рокот, заполняющий собой всю комнату… весь мир. Несколько мгновений покоя, покачивания на уютных волнах тепла, и сон накатил на него, во всю ширь открывая невидимые двери.
Прорицатель, чувствуя на плечах привычную тяжесть, стоял по колено в мокрой ледяной траве, вокруг возвышались кривые черные деревья. А между ними торчали замшелые надгробные плиты. Одни были воткнуты в глину, другие утопали в дерне, третьи прислонены к стволам.
– Плохое место, – прозвучал в сознании глубокий бархатный голос. Аякс привстал на его плече, пружиня сильными лапами, и, не стесняясь, впился когтями.
– А ты что ожидал увидеть в мире дэймоса? – откликнулся оракул, оглядываясь по сторонам. – И вообще, с чего ты решил помогать ему?
– От него хорошо пахло, – довольно произнес спутник, снова укладываясь на плечо. – Старым домом, шерстяным одеялом, пуховой подушкой…
– Да-да, шерстяное одеяло, – проворчал Герард, начиная осторожное движение между могил. – Решающий фактор в отношениях.
– У тебя таких нет.
– Как это нет? – возмутился оракул. – Я тебе купил два пледа на прошлой неделе.
– Синтетика, – фыркнул кот и, подумав, добавил: – Он тебе поможет. Потом. Будет рядом.
– Ладно, доверяю твоему чутью.
Впереди показалась особенно большая надгробная плита, возвышающаяся над всеми остальными, странной формы. И лишь подойдя ближе, Герард разглядел, что на прямоугольном камне сидит человек.
– Опаздываешь, – сказал Мэтт.
Как и все дэймосы, во сне он выглядел гораздо эффектнее, чем наяву, в отличие от оракула, внешность которого не менялась.
– Кот тоже с тобой?
– Это он со мной, – с достоинством ответил Аякс.
– Еще и разговаривает. – Мэтт слез с камня и оказался одного роста с оракулом, хотя в реальности был ниже на полголовы.
– Я насчитал пятнадцать плит, – сурово сказал Герард и вопросительно посмотрел на дэймоса. Кот тоже уставился на него, с интересом ожидая ответа.
– Это только новые… относительно новые. Остальные ушли под землю, – ответил тот честно, окидывая взглядом мрачный пейзаж. – Но я работаю над этим. Исправляю.
Могилы – жертвы дэймоса. Зарубки в его мире – постоянно напоминающие, скольких он подверг риску, болезни, неудачам или лишил жизни.
– За каждый камень здесь – один спасенный человек – …там. – Он неопределенно мотнул головой в сторону, подразумевая физический мир.
– Ну тогда идем, уберем еще один камешек, – откликнулся Герард.
Аякс привстал, навострив уши, при этом его хвост метался из стороны в сторону, задевая оракула по затылку.
– Что там?
– Голоса.
– Не обращайте внимания, – сказал Мэтт беспечно. – Тут иногда бывает… шумновато.
Звуки, обеспокоившие кота, доносились из храма. Выглядел тот странно – с одной-единственной невысокой дверью, узкие окна, прорезанные в толстой кирпичной кладке, забраны толстыми решетками, купол, венчающий здание, потемнел от времени, и на нем кое-где выросли маленькие деревца. Холодом и жутью веяло от этого строения. А огоньки, время от времени мелькающие в оконных проемах, только усиливали ощущение тягостного, липкого страха.
Теперь и оракул слышал стоны, заунывные песнопения, вскрики.