Мастер снов
Шрифт:
– Вон в том, крайнем грибе – моя квартира, – довольно равнодушно произнесла Хэл.
– Впечатляет.
– Особенно по ночам, когда все высотки начинают светиться синим. Можно доехать на Неотрайке, видишь, справа зонтик – остановка. А можно пешком.
– Еще рано, прогуляемся.
Мимо нас бесшумно прокатил длинный электромобиль темно-зеленого цвета, затормозил возле конструкции, больше напоминающей искусно вылитый из стекла гигантский лист растения манжетки. Но не дождался пассажиров и поехал дальше.
– Интересная архитектура, – заметил я, шагая рядом с девушкой, время от времени поглядывающей
– Там в глубине парка есть рукотворный грот, храм и несколько фонтанов. Ты, наверное, видел фото – колонны как стебли растений, крыша не ровная, а волнистая, лестница словно завиток раковины. Красиво, хотя и странно. Эти дома, – Хэл указала взглядом на здания, возвышающиеся над парком, – завершение того же проекта. Экосистема, максимально приближенная к природному ландшафту.
Через несколько минут мы входили в первое удивительное строение. И внутри оно оказалось не менее оригинальным, чем снаружи. Здесь не было ни одного острого угла и ни одной прямой линии. Только сглаженные поверхности, спирали, круги и эллипсы.
– Все дома названы именами гамадриад [10] . Этот – Крания [11] , – продолжила Хэл, ведя меня по холлу, напоминающему половину зеленоватого овала, поверхность которого была испещрена глубокими узкими нишами, и в них мягко светились лампы.
10
Разновидность нимф деревьев. Те, нимфы (дриады), которые умирали вместе с деревом.
11
Кизил (др. – греч.).
Заметила мой заинтересованно-недоумевающий взгляд и пояснила:
– Холл выполнен в виде инфузории. Мы внутри одноклеточного организма, – усмехнулась, видимо, озадаченный вид гостя ее позабавил, и добавила: – Дома строились для микробиологов. И кое-кто из них принимал участие в дизайне. Корпорация «Эндимион» [12] . Слышал?
Конечно, кто же из нас не слышал об этой мощнейшей организации. Главном производителе систем омоложения, лекарств, высококачественных пищевых добавок и программ генной инженерии.
12
Эндимион – олицетворение красоты. От имени знаменитого своей красотой юноши.
Я с новым интересом посмотрел на Хэл.
– Твои родители микробиологи?
– Нет, не совсем, – ответила она сухо и тут же сменила тему. – У нас еще ничего, а вот в доме Мореи [13] холл в виде вируса гриппа. То еще зрелище, и светильники – стеклянные простейшие рода плазмодиум – возбудители малярии. Слегка медуз напоминают.
– Интересный выбор.
– Считают, что врага, даже невидимого глазу и побежденного, надо знать в лицо, – со значением отозвалась ученица.
13
Шелковица (др. –
Мне была близка эта позиция. И я бы тоже не отказался от четких портретов своих недоброжелателей. Но мои враги, к сожалению, были бесформенными кошмарами или неуловимыми дэймосами, а не болезнетворными вирусами, которых уже давно обуздали и пленили.
Квартира Хэл располагалась на третьем этаже. Окна должны выходить в парк. Девушка нажала на кнопку звонка, напоминающего каплю. Не удивлюсь, если он тоже изображал какой-нибудь микроорганизм.
Дверь распахнули тут же. Я увидел юношу примерно одного возраста с моей ученицей. Растрепанного, светловолосого, в спортивном костюме и одном кроссовке. На шее болтались наушники. Видимо, только что вернулся с пробежки.
За его спиной тянулся длинный белый коридор с нишами под потолком, из которых сочился мягкий золотистый свет.
– О, Хэл! А мы ждали тебя только к десяти! – воскликнул он радостно и полез обниматься.
А я видел, что, несмотря на свою тревогу, девушка тоже очень рада его видеть. Впрочем, она только на миг крепко обхватила его за плечи и тут же отстранилась, кивком велела мне входить и строго сказала парню, закрывая дверь:
– Я же просила никуда не выходить. Сидеть дома.
– Ну я и вернулся, как только получил твое сообщение, – ответил тот беспечно и с дружелюбным любопытством уставился на меня.
– Мой брат – Эррикос, – сказала Хэлена. – А это Мэтт. Мой учитель.
– Тот самый? Целитель? – Юноша пожал мне руку.
У него были удивительные глаза. Левый зеленый, правый светло-ореховый. Редчайший случай полной гетерохромии радужной оболочки. Из-за этого казалось, что его взгляд слегка рассеян.
– Да, целитель, – ответил я.
– Мы, если честно, были в шоке, когда узнали про Хэл, – сказал он. – Кто бы мог подумать, что у нее откроются такие способности!
– Рик, родители дома? – перебила его девушка.
– Да. Еще спят. Они же после дежурства.
– Отлично. Тогда им пока точно ничего не грозит.
– Слушай, эти твои предупреждения… – Брат моей ученицы покачал головой.
– Идем ко мне, – велела Хэл, – там поговорим.
– Да, я сейчас. – Он торопливо сбросил кроссовок, сунул спортивную обувь в шкаф, хитро замаскированный в стене, и быстро ушел.
Длинный коридор разветвлялся новыми проходами, напоминая то ли прожилки листа, то ли кровеносную систему. По моим беглым наблюдениям, в этой квартире было не меньше семи помещений, а комната девушки располагалась довольно далеко от входа.
– Хорошо устраивать шумные вечеринки, – сказала Хэлена, пропуская меня внутрь и закрывая дверь. Из мебели здесь была только круглая кровать под белым покрывалом, штук шесть таких же круглых сливочных пуфиков и причудливый изогнутый стол, повторяющий форму светло-кремовой стены и как будто слитый с ней. Окно без занавесей, как я и думал, выходило прямо в парк. И казалось овальной рамой, наполненной насыщенным зеленым светом.
– После твоего дома выглядит довольно странно, правда? – спросила девушка, осматривая свое жилище с таким видом, словно не веря, что действительно жила здесь.