Мастер всея Галактики(сборник фантастических романов)
Шрифт:
— Я настаиваю, — кричал Харпер Болдуин, — чтобы мы действовали сообща. Надо создать, что–то вроде союза, который будет отстаивать наши интересы в споре с Глиммунгом. Но прежде всего, уважаемые друзья и коллеги, сидящие или летающие, я предлагаю провести голосование: хотим мы участвовать в предприятии или нет. Может, не хотим? Предпочитаем лучше вернуться по домам? Давайте узнаем, каково наше коллективное мнение. Итак, кто из вас за то, чтобы приступить к работе… — Договорить он не успел. Оглушительный грохот заполнил конференц–зал. Голос Харпера Болдуина был уже не слышен. Как, собственно,
Это явился Глиммунг. Наверное, это его истинный облик, решил Джо, когда увидел и услышал Глиммунга. Без всяких сомнений, это настоящий, всамделишный Глиммунг.
Со страшным шумом, будто десять тысяч старых ржавых бочек кто–то размешивал гигантской деревянной ложкой, Глиммунг взгромоздился на помост в конце конференц–зала. Его туловище дрожало и сотрясалось, глубоко изнутри несся глухой стон. Он нарастал и нарастал, переходя в хриплый рев. «Зверь, — подумал Джо. — Зверь, попавший в западню. Одной лапой. И пытающийся теперь выбраться, но тщетно — слишком хитра ловушка».
Неведомо откуда ударили фонтаны соленой морской воды, вместе с мелкими рыбешками и водорослями, — весь зал мгновенно заполнился резким йодистым запахом и рокочущим гулом моря. И в центре всего этого металась огромная туша Глиммунга.
— Нет, к такому они не пойдут, — вполголоса произнес Джо. Господи Боже — бурая слизь трепещущих щупалец, хлещущих, корчащихся змей, лезущих из каждой точки гигантского туловища… Все это вздыбилось, а затем, со свирепым ревом, провалилось под пол, раскидав по всему залу ошметки морской травы и кораллов. Из зияющего провала, словно дым из труб, с шипением вырвались струи пара. Но Глиммунга уже не было видно. Как и предсказывала Мали, его вес был слишком велик. Теперь Глиммунг внизу, у основания здания, на десять этажей ниже.
— На–на–наверное, мы должны спуститься и переговорить с ним, — проскрипел в микрофон потрясенный Харпер Болдуин. Он нагнулся, видимо к чему–то прислушиваясь, затем выпрямился. — По–моему, он угодил в подвал. Он… — Болдуин отчаянно взмахнул рукой, — он проломил насквозь все этажи подряд.
— Я знала, что это случится, если ему вздумается прийти, — заметила Мали. — Что ж, придется вести переговоры в подвале. — Мали и Джо поднялись, чтобы присоединиться к толпе любопытных, уже скопившейся возле лифтов.
«Лучше бы он явился в виде альбатроса».
Глава 9
Когда первые желающие пообщаться с монстром добрались до подвала, Глиммунг проревел им свое сердечное приветствие.
— Переводчики вам не понадобятся, — объявил он. — Я буду общаться телепатически, с каждым на его языке. Туша чудовища заполнила почти весь подвал: мастерам пришлось оставаться у лифтов. В тесном, полутемном помещении казался чуть меньше, но это было обманчивое впечатление. Он оставался таким же огромным.
Джо набрал полную грудь воздуха и, загнав поглубже страх, выпалил:
— Глиммунг, вы расплатитесь с отелем за нанесенный ущерб?
— Мой чек будет на почте завтра утром, — ответствовал Глиммунг.
— Мистер Фернрайт просто пошутил, — занервничал Болдуин, — насчет платы за отель.
— Ничего себе шутка, — возмутился Джо, — разворотить десять
— Нет–нет, — заверил его Глиммунг. — Никто не пострадал. Но вопрос справедливый, мистер Фернрайт. — Джо внезапно почувствовал, как внутри его мозга кто–то копается, словно у себя в кармане. Глиммунг! Этот телепат потихоньку рыщет в самых заветных уголках разума. «Интересно, что он там хочет найти?» — подумал Джо. И сразу же в сознании зазвучал ответ:
— Меня интересует ваша реакция на Книгу Календ. — Потом Глиммунг обратился уже ко всем: — Из прибывших мастеров только мисс Йохос знала о Книге. Остальных мне сейчас придется проверить. Это займет всего минуту. — Тут Джо почувствовал, как астральные щупальца Глиммунга куда–то переместились.
— Я хочу задать ему вопрос, — шепнула Мали. И спросила, тоже вначале набрав побольше воздуха, чтобы собраться с духом. — Глиммунг, — резко сказала она, — ответьте мне. Вы не собираетесь вскоре умереть?
Огромное туловище свела судорога, щупальца, похожие на хлысты, вздыбились было, но потом бессильно обвисли.
— Разве об этом сказано в Книге Календ? — отозвался Глиммунг. — Если б я собрался, то предупредил.
— Книга непогрешима, — напомнила Мали.
— У вас нет причин считать, что я при смерти, — заявил Глиммунг.
— Конечно нет, — ответила Мали. — Я задала этот вопрос, чтобы кое–что выяснить. И я выяснила.
— Когда у меня дурное настроение или приступ меланхолии, — проговорил Глиммунг, — я вспоминаю Книгу и предсказание Календ о том, что я не смогу ничего осуществить, и храм так навсегда и останется на дне Маре Нострум. В такие минуты я действительно верю в могущество Книги.
— Но это когда у вас дурное настроение, — заметил Джо.
— Каждое живое существо, — сказал Глиммунг, — переживает периоды подъема и упадка. У меня точно такой же ритм жизни, как и у вас. Я больше, старше вас, я могу делать многие вещи, которые недоступны всем вам, вместе взятым. Но бывает время, когда солнце клонится к закату, когда смеркается и близка настоящая ночь. До меня то и дело доходят лучики света, но его источник слишком далек. А там, где я обитаю, совсем темно. Конечно, я могу сам производить жизнь и свет вокруг себя, но это лишь продолжение меня самого. Правда, теперь кое–что изменилось, сюда стали прибывать мастера. Те, кто прилетел вместе с мисс Мали Йохос, мистером Фернрайтом и мистером Болдуином, — последнее пополнение.
«Интересно, покинем ли мы эту планету», — подумал Джо. Он вспомнил Землю; вспомнил Игру и свой жилой модуль с мертвым черным окном; вспомнил о шутовском государственном пособии. Он вспомнил Кейт. «Больше я ей не позвоню, — мелькнула у Джо мысль. — Я почему–то в этом уверен. Наверное, из–за Мали. А может, из–за всей этой истории — с Глим–мунгом, с его Предприятием».
А это падение Глиммунга сквозь пол? Провалиться сквозь десять этажей, чтобы потом скрючиться в подвале. За этим явно что–то кроется… И тут Джо осенило. Ведь Глиммунг прекрасно знает собственный вес. Как и говорила Мали, никакой пол его бы не выдержал. Глиммунг все проделал умышленно.