Мастер
Шрифт:
Ко всему прочему, Юти осталась равнодушна к сожалениям Зорт Фердинанда. Слезы Оливерио не тронули Одаренную, потому что на мгновение она ощутила то, что чувствовал ее пленник. Боль миели заключалась не в том, что ему жутко не хотелось участвовать в убийстве ее отца. Оливерио было противно делать это. Ему претило убийство собственными руками но Зорт Фердинанду пришлось переступить через себя. Оттого пусть ненависть к Рою Кину и была искренней, но не искупляла преступника.
– Кто такая Жало. И где она живет?
–
– Лжешь, – холодно ответила Юти, вынимая меч. – Ты можешь сам выбрать свою смерть. Подумай, какая она будет: мучительная или легкая.
Зорт Фердинанд, эта громадная, дурно пахнущая куча сала, мелко захныкал, прикрыв лицо ладонями. Юти даже пришлось легонько дотронуться клинком до его культи. И только боль хоть сколько-нибудь привела Оливерио в чувство. Он стал говорить, сбивчиво, быстро, глядя на ноги Одаренной и не решаясь поднять глаза.
– Прежде я никогда не видел ее. Это чистая правда. А после… Когда приехал в Райдар, то Жало познакомила меня с остальными и выдала всем денег за еще не содеянное. Не знаю как, но она знала, что мы не обманем ее, не сбежим. По какой-то причине ее боялись все.
– Говори по сути, – дернула Юти мечом.
– После этого я видел ее всего лишь один раз. Когда следил за Наместником, изучая распорядок его дня. Я увидел подле него госпожу Жало, в невероятно красивых одеждах, рядом с девочкой, облаченную в крохотные доспехи. Когда я спросил одного из прохожих, кто это. И ответом мне стало, что по правую руку от знаменитого Пелира стоит его дочь, а по левую – жена.
Глава 25
Ерикан нашел ее рыдающей на коленях возле уже остывшего трупа Оливерио Зорт Фердинанда. Пришлось приложить немало сил, чтобы привести Юти в чувство. Только когда щеки стали уже пунцовыми от пощечин, девочка удивленно взглянула на старика, а после на мертвого врага.
Она не помнила, как одним взмахом перерезала ему горло. И судя по натекшей и уже запекшейся крови, которая напоминала засыхающее повидло, произошло это все довольно давно.
– Это она, – даже не пытаясь сдержать слезы, произнесла Юти. – Все это время, что-то внутри меня боялось подумать, что подобное может оказаться правдой. Но так и есть. За всем этим стояла она!
Лицо Ерикана напоминало грубо сделанную каменную маску, на которой не было и тени сострадания. Без всякой жалости он тряхнул Юти еще раз. Так сильно, что у несчастной звякнули зубы, стукаясь друг от друга.
– Заклинаю Аншарой, – произнес он тихо, почти шипя. – Хоть на мгновение вспомни, что ты воин, а не сопливая девочка и займись делом.
Эти слова обожгли Юти намного жарче огня. Единственный близкий ей человек сейчас отвернулся и дал понять, что все произошедшее его не интересует.
– Эту хижину построили для хорошего дела, – продолжил он. – Здесь охотники пережидают
Самое странное, что равнодушие Ерикана окончательно привело Юти в чувство. Будто прежде она тонула, бездумно размахивая руками, но теперь наконец нащупала ногами твердое дно.
С огромным трудом, то и дело поскальзываясь в засохшей крови, напрягая все свои мышцы, Юти все-таки вытащила труп Оливерио наружу. А еще чуть позже, дотянув на себе до обрыва, скинула на поругание диким зверям. С ее точки зрения, Зорт Фердинанд не заслужил достойного погребения.
Самое трудное оказалось отмыть хижину от крови. На данное занятие ушла оставшаяся часть дня. И только когда обессиленная Юти рухнула над заполненной поленницей, внутрь вошел Ерикан с двумя огромными водяными крысами, бросив их на разделочный стол.
– Поужинаем и ляжем спать, – коротко обрубил он, даже не взглянув на Юти.
Так и произошло. Как не искала девочка взгляда учителя, тот делал вид, что ничего важного не произошло. И после короткого ужина, состоящего из мяса и холодной речной воды, улегся прямо на полу. Там, где совсем недавно лежал Оливерио.
Юти разместилась на лежанке и, к собственному удивлению, заснула почти сразу же. События прошедшего дня и последовавшее за этим наказание от учителя совсем вымотали Одаренную. За всю ночь она не проснулась ни разу. Лишь утром, когда Ерикан тронул ее, сразу же открыла глаза. Точно все это время только этого и ждала.
– Умывайся и пойдем тренироваться.
А еще через пару часов они молча шли по лесу, куда редко захаживал случайный человек. Ерикан двигался уверенно, изредка поднимая голову к проглядывавшему сквозь завесу туч солнцу, а Юти послушно плелась за ним. Как и многие месяцы до этого.
– Теперь ты готова говорить, – наконец произнес Ерикан, впрочем, не сбавляя шага.
– Да, наверное, – ответила Юти. – Но имеет ли это смысл?
– Иногда собственные мысли надо озвучить. Не всегда важно, чтобы кто-то услышал тебя. Главное, чтобы себя услышала ты. Сейчас ты успокоилась и можешь рассуждать здраво, насколько вообще это возможно.
– Хорошо, – кивнула Юти, глядя учителю между лопаток, словно там имелось нечто, способное дать ей мудрость и концентрацию. – Я всегда подозревала ее. Слишком много странностей было в поведении Нирал. После смерти отца она тут же бежала из Райдара вместе с одним из его ближайших советников. Эта женщина говорила, что боялась. Теперь я понимаю, чего именно. Что ее раскроют.
Юти перевела дух, совершив несколько вдохов и выдохов, как учил наставник. Ибо именно теперь вновь начала злиться. И ей не хотелось, чтобы Ерикан почувствовал это и вновь оборвал ее.