Мастера детектива. Выпуск 3

Кристи Агата

— Пожалуйста, но вас слушают четырнадцать человек.

— Но я хочу рассказать вам. Я хотела сделать это еще после нашего первого визита, когда подумала, что вы знаете. Если бы я только поговорила с вами тогда, мне не пришлось бы… сделать то, что я сделала. Я не ожидала услышать от вас, что я не сделала каких–либо ошибок. Мне не следовало говорить о вас Алисе. Уже в начале беседы сегодня вы сказали, что сосредоточили внимание на ней, когда она выдала свою осведомленность о расследовании, ведущемся вами по поручению нашей комиссии после того, как мистер Гудвин сообщил ей о предложении одной газеты. Однако я допустила по отношению к ней ошибку похуже, когда она обвинила меня в плагиате ее

вещи, на основании которой был якобы написан мой роман. Конечно, я понимала, что меня постигло справедливое и вполне заслуженное наказание, но ведь прошло столько лет после опубликования моей книги и трех переизданий, полностью распроданных, тем более что некоторое время она даже числилась в списке бестселлеров! Неудивительно, что после получения моим издателем письма от Алисы я просто потеряла голову, что, конечно, было моей кошмарной ошибкой. Мне следовало бы сказать ей, что я не заплачу ей ни цента и пусть только она попробует заставить меня сделать это! Но я перепугалась и уступила ей. Разве это не ошибка!

— Ну, если и ошибка, то не грубая, — возразил Вулф. — К тому же вы оказались в ее власти, особенно после того, как была обнаружена ее рукопись в архиве фирмы, издавшей ваш роман.

— Но эту рукопись подбросила туда я, что тоже было ошибкой. Я не хотела делать этого, но она пригрозила мне, что в противном случае расскажет все о претензии к Эллен Стюрдевант, что несомненно разоблачит и остальное. Она сказала мне…

— Боже мой? — простонал Рубен Имхоф и схватил ее за руку. — Эми, взгляните на меня! Черт возьми, взгляните же на меня! Вы положили рукопись в ту папку?

— Вы делаете мне больно.

— Посмотрите на меня! Вы сделали это.

— Я разговариваю с мистером Вулфом.

— Невероятно! — еще раз со стоном воскликнул он. — Совершенно невероятно!

— Так что вы хотели сказать, мисс Винн? — спросил Вулф.

— Она сообщила мне содержание своего письма, оставленного у одного человека с указанием вскрыть только после ее смерти. Вот почему я не понимаю, как вы можете говорить, что я не сделала каких–либо ошибок. Я даже не подумала, насколько опасно отдавать ей ту пишущую машинку, на которой я напечатала для использования его «Только любовь». Мы решили с ней, что машинка должна быть у нее, поскольку якобы она написала эту вещь, но я не учла, что в свое время купила ее и это обстоятельство легко может быть выяснено. Правда, я купила уже подержанную, но ведь на каждой пишущей машинке есть номер где–то. Вы не можете говорить, что я не сделала никаких ошибок. Вы должны сказать, что я ничего не сделала правильно. Правда?

— Нет, все ваши действия были исключительно тщательно продуманы.

— Что?! Что именно было тщательно продумано мною? Скажите мне.

— На это требуется много времени, мисс Винн, но вы тщательно продумали тысячу деталей. Разработка и реализация мошенничеств были проведены безукоризненно, с учетом всех тонкостей и возможных ошибок. Вы удачно выбрали сообщников. Ваше поведение в обстановке, существовавшей в течение двух последних недель, было превосходным. Я обладаю некоторым опытом общения с различными людьми, как мужчинами, так и женщинами, переживающими тяжелое для них время, но носящими ту или иную маску, и я никогда еще не видел лучшей игры, чем ваша. Я имею в виду и первый ваш визит ко мне вместе с членами комиссии две недели назад, когда я довольно подробно расспрашивал вас; и второе посещение, когда мистер Ошин выступил с предложением о Саймоне Джекобсе и попросил вас внести вашу долю в десять тысяч долларов; и позднее, в тот же день, беседу в конторе мистера Имхофа, когда мистеру Гудвину было сообщено об обнаружении рукописи, тайком подброшенной вами в дела фирмы; и третий ваш визит ко мне вместе

с членами комиссии, когда обсуждался вопрос об отказе от моих услуг; и заседание совета Ассоциации вчера, на котором было продолжено обсуждение этого же вопроса. Во всех этих случаях вы играли свою роль прямо–таки бесподобно. Однако особенную находчивость и ум вы проявили в пятницу, то есть четыре дня назад, когда мисс Портер приехала к вам на квартиру в Нью–Йорк. Тогда она уже выступила с куда более серьезной угрозой для вас, чем только разоблачение мошенничества, — она пригрозила, что разоблачит вас и как убийцу. Верно?

— Да. Только поэтому она и явилась ко мне. Но в чем же я проявила особенную находчивость?

— Мистер Имхоф нашел правильное слово для этого, мисс Винн, — «невероятно», — качая головой, ответил Вулф. — Возможно, что вы сделали это, как сказали бы психологи, подсознательно. Мисс Портер сообщила, посетив вас в пятницу, что за ней была слежка?

— Нет, но я боялась, что она пришла под наблюдением.

— Еще лучше. Блестяще! И вы позвонили мистеру Имхофу, сообщили ему, что к вам явилась мисс Портер с предложением урегулировать вне суда вопрос с ее иском к вам, и попросили у него совета, как быть. Ну разве это не блестяще?

— Вовсе нет. Так мне подсказал здравый смысл.

— Ну, знаете, я даже не в состоянии понять вас, — опять покачивая головой, сказал Вулф. — В дополнение к вашим другим преступлениям вы, хотя и в очень срочном порядке, но так умело и изобретательно совершили еще и три убийства, что даже весьма опытные детективы нью–йоркской полиции оказались в полнейшем тупике. У меня есть предложение. Я советую вам попросить окружного прокурора договориться о передаче вашего мозга потом компетентным ученым. Я сам предложу это мистеру Кремеру. Вы выполните мой совет?

Кора Баллард не то вздохнула, не то простонала, и это было первым звуком, изданным кем–то, кроме Имхофа, после того, как Дол Боннер закончила свое сообщение. Однако никто не обратил внимания на это, так как все взгляды были прикованы к Эми Винн.

— Вы так говорите лишь из вежливости, — повторила опять Винн. — Если бы я думала как следует, всего этого не произошло. Нелепо заявлять, что я не совершила никаких ошибок.

— Вы сделали одну существенную ошибку, — сказал Вулф. — Вам не следовало бы допускать, чтобы комиссия поручила расследование мне. Не знаю, как бы вы ухитрились сделать это, однако не сомневаюсь, что, если бы мысль о нежелательности поручать мне расследование пришла бы вам в голову, вы как–нибудь осуществили бы ее. Я вовсе не хвастаюсь, а лишь констатирую, что вряд ли кто–либо еще мог разгадать ваши комбинации и разоблачить вас. Вы хотели поговорить. Есть еще что–нибудь?

— Вы ни разу не пожали мне руку, — сморщив нос, заявила Винн.

— Я редко жму руку кому–либо. Не просите меня.

— Я даже и не жду, что сейчас вы сделаете это. — Винн встала. — Нет, мне больше сказать нечего. — Она направилась было к выходу. — Мне нужно закончить кое–что до того, как… Мне нужно сделать кое–что до того, как… Мне нужно сделать кое–что.

Нет, но она действительно была НЕВЕРОЯТНА. Я сидел, словно приклеенный к креслу. Я вовсе не утверждаю, что, если бы сейчас мы были втроем — Вулф, она и я, — Винн ушла бы, однако сейчас я даже не пошевелился. Она неторопливо прошла мимо Харвея, Коры Баллард и Мортимера Ошина, но лишь в нескольких шагах от двери обнаружив, что выход ей преградили Сол, Фред и Орри, повернулась и взглянула на Вулфа… Лишь только взглянула, не говоря ни слова и морща нос.

— Вызови мистера Кремера, Арчи, — распорядился Вулф.

Я снял трубку телефона. Кора Баллард снова простонала, но сейчас уже громче, чем раньше.