Мастера детектива. Выпуск 6
Шрифт:
— Вряд ли это понравится Чарли Бостону, — заметил Дерри, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Что ж, придется Чарли Бостону скушать и это, — нетерпеливо произнес Люк-Джон.
— Я хочу сказать, — продолжал Дерри, — что Бостон может натравить своих головорезов на Тая за то, что он наплевал на их предупреждение не совать нос в эти дела.
Свой человек, Дерри, вот кто настоящий друг!
Секунды на две, не больше, Люк-Джон призадумался, потом покачал головой:
— Не посмеют!
— А даже если и посмеют, —
— Совершенно верно, — автоматически произнес Люк-Джон, но тут же спохватился и подозрительно посмотрел на меня. — Это что, шутка?
— Маленькая, — вздохнул я и улыбнулся.
— Тогда измени предисловие, Тай. Придай ему стопроцентно оригинальный характер. — Он взял карандаш и перечеркнул первый абзац. Прочел следующий, задумчиво потер кадык, оставил как есть. Урезал следующий кусок. Перевернул страницу.
Дерри с сочувствием следил за тем, как растет число карандашных пометок. С его материалами это тоже случалось частенько. Люк-Джон прочел текст до конца и вернулся к началу, поясняя каждую поправку. Он постепенно превращал мой довольно безобидный оригинал в орудие убойной силы.
— Вы что, погибели моей захотели? — спросил я.
Полдня пришлось провести за обработкой статьи. Вариант, который в конце концов пропустил Люк-Джон, являл собой некий компромисс между его и моей точками зрения. Люк-Джон сам отнес текст главному редактору, сидел там, пока тот читал, и вернулся с видом победителя.
— Ему понравилось. Сказал, что это замечательный материал. И вчерашняя статья Дерри по итогам гандикапа тоже понравилась. Он говорит, что спортивный отдел вносит ценный вклад в работу всей газеты.
— Вот и чудесно, — весело заметил Дерри. — Как насчет очередной прибавки?
— Самое время пропустить по кружечке пива, — взглянув на часы, предложил Люк-Джон. — Идешь с нами, Тай?
— Нортон Фокс еще не звонил.
— Так позвони ему сам.
Я позвонил Фоксу. Тиддли Пом чувствовал себя превосходно, ужинал с аппетитом, устроен со всеми удобствами. Утром пробежал около мили, и никто не взглянул на него.
Поблагодарив его, я сообщил эти сведения Ронси, который, мне показалось, был одновременно и возбужден, и опечален.
— Ох, не нравится мне все это, — несколько раз повторил он.
— Что же, хотите держать его у себя на ферме, подвергая такому риску?
Помолчав, он сказал:
— Нет, пожалуй, нет. Но мне это не нравится. Не забудьте позвонить вечером. Весь день я на скачках в Кемптоне.
— Вам позвонит редактор спортивного отдела. И не волнуйтесь так.
Он опустил трубку, пробурчав нечто вроде «хм»: Люк-Джон и Дерри уже выходили из комнаты, я догнал их, и мы отправились перекусить.
— Прошло всего две недели со дня смерти Берта Чехова, — заметил Дерри, раскачиваясь на табуретке у стойки, — и всего десять дней назад
Куда уж забавнее! А до скачек на Золотой кубок осталось еще восемь дней. В понедельник, решил я, буду отсиживаться дома, в безопасном месте.
— Заруби себе на носу, — сказал я Дерри. — Никому не давать номер моего телефона.
— Чего ты вдруг?
— Вспомнил о Чарли Бостоне. Моего адреса нет в телефонной книге.
— Ни я, ни Дерри никому твой адрес давать не собираемся! — с раздражением отчеканил Люк-Джон. — И прекрати сейчас же. Тай, а то можно подумать, что ты действительно трусишь!
— Ну и думайте на здоровье, — согласился я, и они весело расхохотались.
Дерри, понятное дело, был доволен, что я вместо Кемптона вызвался ехать в Ньюкасл, раз в кои-то веки оставив ему Лондон.
— А удобно тебе? — смущенно спросил он. — Я имею в виду твою жену...
Я успокоил его, сказав, что думает по этому поводу Элизабет. Люк-Джон не преминут справиться:
— Как она?
И я ответил:
— Прекрасно.
Остаток дня я проболтался в редакции. Люк-Джон был занят сначала с футбольным обозревателем, потом с корреспондентом из гольф-клуба.
А Дерри вдруг решил рассказать, как он отвозил ребятишек Ронси на остров Уайт.
— Крикливые, чертенята, — неодобрительно проворчал он. — И мать совершенно не в силах с ними сладить. Да и вообще она спит на ходу. Только чудом никто из них не свалился с парохода, если учесть, что Тони все время перевешивался через борт, желая посмотреть, как работают лопасти гребного колеса. Я сказал, что они под водой и потому их не видно. Но ему что говори, что нет — как об стенку горох!
Я сочувственно хмыкал, с трудом сдерживая смех.
— Вот радости-то было, наверное!
— Еще бы! Шутишь, что ли, — вместо школы каникулы у моря. Тони заявил, что хочет купаться, неважно, что сейчас ноябрь. Мамаша и не пыталась его удерживать. В конце концов они устроились в пансион. Думаю, нам придется оплачивать астрономические счета за разные разрушения. Им показалось ужасно забавным, что они будут жить под фамилией Робинзонов. «Лучше и не придумаешь, — сказали они. — Теперь мы будем делать вид, что живем далеко, на необитаемом острове.» Честно сказать. Тай, перед самым отъездом я почувствовал, что дошел до ручки.
— Переживешь. Тебе еще предстоит вывозить их оттуда.
— Только не я! — нервно воскликнул он. — Теперь твоя очередь.
Ровно в четыре я взял чемодан и поехал на станцию Кингс-кросс. Поезд на Ньюкасл отправлялся в пять. Я видел, как он отошел от платформы.
В пять сорок Гейл в элегантном темно-синем пальто с кремово-белым чемоданом в руке вышла из подземки. Несколько человек обернулись ей вслед а мужчина, который тоже очень долго ждал кого-то рядом со мной, не сводил с нее глаз, пока она не подошла вплотную.