Мастера фэнтези 2005 (сборник)
Шрифт:
— Я не буду жить в их магической тюрьме!
С этими словами Мейглин выбежала в заднюю дверь, перелезла через мусорную кучу и понеслась по птичьему двору. Рванув калитку, она, задыхаясь, побежала дальше.
Мейглин не знала, сколько ей удалось пробежать по жаре, да еще с непокрытой головой. Слезы застилали ей глаза. Она почувствовала, что силы оставляют ее, и она сейчас рухнет на песок.
Наверное, так оно и случилось бы, не подхвати ее чьи-то сильные руки.
— Не захотела, значит, приносить клятву верности кориатанским ведьмам? Что ж, мои собратья не ошиблись в тебе.
От
— Если хочешь, мы можем по-дружески потолковать.
Мейглин шумно вдохнула в себя воздух. Высвободившись из его рук, едва касавшихся ее, она не ощутила ни страха, ни тревоги. Она вытерла рукавом глаза и внимательно посмотрела на незнакомца, обратившегося к ней с довольно странным приглашением.
— Я не знаю, что вам от меня нужно.
Мейглин откинула волосы, заслонявшие ей лицо. Если в первую минуту она не испытала страха, теперь к ней вернулась обычная настороженность, какая бывает при встрече с незнакомыми людьми.
— Разве я вел себя неподобающим образом? — удрученно спросил старик. — По сути, моя воля связана твоей волей. И разговор наш будет зависеть от того, чего хочешь ты, последняя из рода Диневалей.
Мейглин так и застыла.
— Кто вы? — прошептала она.
Однако само его присутствие было красноречивее любых слов. Мейглин и так поняла: перед ней находился отнюдь не старейшина из пустынного племени, хотя его смуглая, морщинистая кожа и седые волосы делали его облик не менее благородным, чем у тех старцев. По тканой шерстяной одежде, давно потерявшей свой изначальный цвет, его можно было принять за странствующего ремесленника или даже бродягу. Через плечо висел свернутый пыльно-голубой плащ, в котором, скорее всего, хранились все его нехитрые пожитки. Однако этот старик не был ни ремесленником, ни бродягой. Его выцветшие глаза пронизывали Мейглин насквозь, а еще раньше о том же ей сказало странное покалывание, охватившее все ее тело.
Перед ней стояло воплощенное могущество; сила, скрываемая под маской кротости. Но если понадобится, эта сила сумеет сотрясти мир.
— Вы — из Содружества семи, — оцепенело пробормотала Мейглин.
Маг в приятном изумлении вскинул брови.
— Неужели ты рассчитывала на меньшее?
Его глаза задумчиво глядели на нее. Они были редкого темно-желтого цвета и чем-то напоминали дно мелкого ручья, освещенное солнцем.
— У нас тоже есть посланники. Меня зовут Киладис. Можешь называть меня так, если желаешь.
Человек с внешностью странника — один из Содружества семи? Это больше всего поразило Мейглин. Сколько же ему лет? Маги Содружества короновали первых человеческих королей. Они создавали кланы и они же учили далеких предков Мейглин жить в– мире с древними паравианскими расами, населявшими Этеру задолго до появления людей. Мейглин могла сколько угодно открещиваться от своего истинного наследия, но Киладис и так знал, кто она.
У Мейглин куда-то исчезли все мысли. Она стояла, не шелохнувшись.
И тогда Киладис заговорил сам. Его голос по-прежнему звучал тихо и мягко:
— Хочешь
Мейглин зашаталась, теряя почву под ногами. Нестерпимая боль яркой стрелой пронзила ее. Нет, она не жалела о том, что не спросила имени своего возлюбленного. Одна короткая ночь любви. И теперь впереди — множество дней наедине с ее горем. Бывает горе, которое можно разделить с другими. Это придется выносить ей одной.
— Он… погиб так скоро?
И вновь руки Киладиса не дали ей упасть. Маг повел спотыкающуюся Мейглин в тень каменной стены.
— Это случилось вчерашней ночью. Сон тебе не солгал. Все Содружество вместе с тобой скорбит о его гибели.
Киладис усадил ее на песок. Каменная стена загораживала Мейглин от жаркого ветра пустыни.
— И теперь Деш-тир одержит победу, — сокрушенно произнесла она.
Киладис молча. кивнул.
— Мы потерпели поражение, но это не значит, что мы полностью разбиты. Осталась искорка надежды, а значит, в будущем мы сумеем вернуть утраченное. Династия верховных королей Шанда не исчезла. Благодаря твоему мужеству, Мейглин, осталась наследница — твоя дочь.
Сцепив руки на выпирающем животе, Мейглин никак не могла унять охватившую ее дрожь. Сильные пальцы Киладиса легли поверх ее пальцев.
— Вот здесь — наша надежда.
Маг подтвердил то, что Мейглин интуитивно знала уже давно: драгоценная жизнь, которую она носила внутри, однажды повернет судьбу мира.
— Скажу тебе больше, — взволнованно продолжал Киладис, будто прочитав ее мысли. — Твоя дочь унаследовала кровь Диневалей. Их династия более тысячи лет являлась правой рукой королей. Каково наследие! Тут у всякого волосы дыбом станут. Твоя дочь одарена вдвойне. Когда мои собратья узнали об этом, они чуть не попадали со стульев. А уж как с этим будут справляться ее потомки…
Мейглин сама не заметила, как засмеялась его незамысловатой шутке.
— Вы меня заранее предупреждаете, что мне будет трудно ее растить?
Все еще посмеиваясь, Киладис ответил:
— Очень трудно. Тебе, надеюсь, это приятно слышать? Во всяком случае, должно. Но как мать особы королевских кровей, ты вправе рассчитывать на мою помощь.
Киладис намеренно произнес эти слова, и они ураганом пронеслись через сознание Мейглин.
— Я готова сделать все, о чем вы попросите, только бы помешать Деш-тиру. После того, что я узнала от вас, я назову свою будущую дочь Дари. А теперь скажите, по какой из жизненных дорог ей лучше пойти?
Маг облегченно улыбнулся.
— Если ты признаешь ее династию с отцовской стороны, она будет именоваться Дари Ахеласская. Расти ее в любви, Мейглин. Содружество обеспечит тебя всем необходимым. Когда твоя дочь вырастет, ей придется избрать дорогу, отвергнутую ее упрямым отцом.
— Отправиться через Западные ворота в изгнание? Киладис кивнул.
— Ей нельзя рисковать жизнью. Если Дари осознает свое наследие и свое предназначение, она сделает этот выбор. Но выбор непременно должен быть добровольным.