Мастера иконописи и фрески
Шрифт:
В творческом наследии Рубенса множество произведений, написанных для церкви. В 1610–1611 годах появился триптих «Воздвижение креста», предназначенный для антверпенского собора. Особенно впечатляет его центральная часть, проникнутая острым драматизмом. До предела напряжены мускулы десяти человек, поднимающих крест. Подобный преувеличенный драматизм вполне отвечает требованиям фламандского барокко. В то же время в композиции нет ни капли религиозного духа. Именно в таком ключе написаны многочисленные «языческие» композиции Рубенса на мифологические сюжеты («Похищение дочерей Левкиппа», 1617; «Битва греков с амазонками», около 1618–1620, обе — Старая пинакотека, Мюнхен; «Персей и Андромеда», 1620–1621, Эрмитаж, Санкт-Петербург). И тем не менее орден иезуитов,
Несколько по-иному трактуется религиозный сюжет в другом триптихе Рубенса — «Снятии с креста» (1611–1614), выполненном для того же антверпенского собора. Хотя движения Марии Магдалины, протянувшей руки к мертвому Христу, и Богоматери, пытающейся обнять его тело, кажутся излишне экспрессивными и слишком стремительными, композиция проникнута чувством настоящего, неподдельного горя. С поразительной убедительностью художник показал скорбь родных и близких Христа.
Бурное движение наполняет и религиозные сцены, созданные в 1618–1620-х годах («Страшный суд», «Малый Страшный суд», «Падение грешников», все — Старая пинакотека, Мюнхен). Несмотря на кажущийся хаос, композиции тщательно продуманы мастером.
В 1620-е годы Рубенс со своими помощниками выполнил ряд больших заказов европейских королевских дворов. От испанского и английского монархов он получил дворянские титулы.
В 1621–1627 годах мастер побывал во Франции, где занимался созданием полотен для украшения Люксембургского дворца. Он написал цикл картин, посвященных жизни Марии Медичи (1622–1625, Лувр, Париж).
В 1626 году умерла Изабелла Брандт, жена художника. Тяжело переживавший ее смерть, Рубенс писал: «Поистине я потерял превосходную подругу, которую я мог и должен был любить, потому что она не обладала никакими недостатками своего пола; она не была ни суровой, ни слабой, но такой доброй и такой честной, такой добродетельной, что все любили ее живую и оплакивают мертвую. Эта утрата достойна глубокого переживания, и так как единственное лекарство от всех скорбей — забвение, дитя времени, придется возложить на него всю мою надежду. Но мне будет очень трудно отделить мою скорбь от воспоминания, которое я должен вечно хранить о дорогом и превыше всего чтимом существе. Думаю, что путешествие помогло бы мне, оторвав меня от зрелища всего того, что меня окружает и роковым образом возобновляет мою боль…»
Вскоре художник действительно уехал за границу. Почти все его поездки были связаны с дипломатической деятельностью. В 1628 году он посетил Испанию, в 1629 — Англию, в 1631–1632 годах — Голландию. В 1630 году Рубенс принимал участие в подготовке мероприятий по заключению мира между Испанией и Англией. Находясь за границей, Рубенс писал заказные портреты, посещал мастерские других живописцев, покупал полотна для своей коллекции.
В 1630 году художник, которому в то время уже исполнилось пятьдесят три года, женился на племяннице Изабеллы Брандт, юной Елене Фоурмен. Этот выбор оказался удачным, со своей новой женой художник был так же счастлив, как когда-то с Изабеллой. Елена стала моделью для его портретов и многочисленных картин на античные и библейские сюжеты.
В последнее десятилетие своей жизни Рубенс, страдавший подагрой, не переставал работать, хотя ему пришлось научиться писать левой рукой (правая практически отказала ему). Но это обстоятельство не отразилось на произведениях мастера, его великолепные жизнерадостные картины по-прежнему восхищали современников.
Помимо портретов и мифологических композиций («Портрет Елены Фоурмен со старшим сыном Францем», 1634–1635, Старая пинакотека, Мюнхен; «Елена Фоурмен с детьми», около 1638, Лувр, Париж; «Вирсавия», около 1635, Картинная галерея, Дрезден), в последний период творчества Рубенс создавал эпические пейзажи с человеческими фигурами, изображающими бескрайние просторы Фландрии («Пейзаж с замком Стен», 1635–1636, Национальная галерея, Лондон; «Пейзаж в лунную ночь», 1635–1640, Прадо, Мадрид).
Талант великого фламандского художника проявился и в его графических произведениях. Сохранилось
Современники называли художника «королем живописцев и живописцем королей». Перед ним преклонялись и мастера следующих поколений. Так, Э. Делакруа называл его «Гомером живописи», а И. Е. Репин — «Шекспиром в живописи».
Пьетро да Кортона
(1596–1669)
Итальянское барокко наиболее полно выразилось в творчестве живописца и архитектора Пьетро да Кортона, синтезировавшего в своих произведениях эти два вида искусств. Главным объектом его деятельности стал плафон, прекрасно подходивший для декораций, поражающих зрителя барочным великолепием.
Итальянский художник Пьетро да Кортона (настоящее имя Пьетро Берреттино) родился в городке Кортона. Живописному мастерству обучался у А. Коммоди и Б. Чарпи. Работал главным образом в Риме и Флоренции.
Крупнейший представитель стиля барокко, Пьетро да Кортона, в отличие от других мастеров декоративной живописи, занимавшихся росписями плафонов (Аннибале Каррачи, Гвидо Рени и др.), нашел необычное пространственное решение, главная цель которого — динамика, устремленность ввысь. Среди лучших работ мастера — фреска «Апофеоз правления Папы Урбана VIII» (1633–1639, Палаццо Барберини, Рим), украсившая потолок одного из самых пышных римских дворцов. Она прославляет могущественную аристократическую семью Барберини и представляет собой изображение аллегории Провидения.
Пьетро да Кортона. «Апофеоз правления Папы Урбана VIII», 1633–1639 годы, Палаццо Барберини, Рим
В основе ее композиции лежит иллюзорно переданная архитектурная декорация, за которой открывается высокое небо. Такой тип построения, имеющий в итальянской живописи название sotto insu — «снизу вверх», был характерен для плафонов в эпоху господства барокко. Вихрящиеся линии облаков и лепных украшений словно ведут взгляд зрителя к тому месту, где ангелы держат огромные ключи святого Петра, символизирующие папское достоинство одного из представителей семьи Барберини — Урбана VIII. Массивные формы кажутся невероятно легкими в этом феерическом сиянии яркого света и сверкании звонких красок. Не противоречат общему настроению и эпизоды, связанные с земными сюжетами («Кузница Вулкана»).
Не менее красочными, торжественными и праздничными выглядят фрески, украшающие плафоны Камера делла Стуффа в Галерее Питти (1637–1640). Пьетро да Кортона изобразил на них аллегорическую картину «Четыре века человечества» (Железный, Бронзовый, Медный, Золотой). Росписи исполнены в стиле барокко, тончайшие, почти прозрачные краски помогают передать ощущение радости жизни и ее динамику. В то же время строгое благородство образов, ясность и выразительность рисунка свидетельствуют об интересе мастера к классицизму. Элементы барокко и классицизма переплетаются и в станковых работах художника. Таковы полотна «Похищение сабинянок» (1629, Капитолийский музей, Рим), «Изгнание Агари» (около 1637–1642, Художественно-исторический музей, Вена) и др.
Джованни Баттиста Тьеполо
(1696–1770)
Настоящими шедеврами итальянской живописи стали росписи Джованни Баттисты Тьеполо, снискавшие художнику славу талантливого декоратора не только в Италии, но и в других странах Европы.
Местом рождения Джованни Баттисты Тьеполо была Венеция, город, являвшийся крупнейшим культурным центром Италии XVII–XVIII столетий, взрастивший множество талантливых мастеров. Художественное обучение Тьеполо прошло в мастерской Г. Лаццарини. Большое влияние на формирование творческой манеры молодого живописца оказало искусство С. Риччи, Дж. Б. Пьяцетты и П. Веронезе.