Мастера кругов. Тетралогия
Шрифт:
Юлиан изо всех сил пытался встать, но не мог даже пошевелиться. Шаги ренианца становились все отчетливее и угрожающе.
– Что, не получается? Хочешь, открою секрет? В тебе яд, дружище. Мои частицы понемногу попадают тебе в кровь, и твой илуний с ними просто не справляется, а знаешь почему, м? – Фардред схватил Юлиана за волосы и злобно прошептал ему на ухо.
– Потому что я на круг выше тебя, я лучше тебя, сильнее, опытнее, ну и плюс модифицировал свои частицы. Я ходячий яд, –рассмеялся тот. Он с улыбкой посмотрел на Юлиана и указал ему на девушек, заставив посмотреть в тронный зал.
– Я так понял, одна из них тебе очень
– Плюнул Юлиану в лицо, оставив лежать его снаружи.
Изабелла и Кристина убили по одному легионеру, как вдруг первая заметила, что шипы больше не помогают им. Она обернулась в поисках Юлиана и увидела мужа лежащим снаружи.
– Юлиан! – Изабелла направилась к нему, боясь, что он уже мертв.
– Далеко собралась? – раздался голос за спиной и, не успев отреагировать, Изабелла получила сильный удар по лицу.
– Держите её, парни, - приказал он двоим оставшимся ренианцам. Кристина попыталась сопротивляться, но Фардред был слишком силен для нее. Он быстро обезвредил девушку и затем отравил. То же самое он проделал и с Изабеллой, чтобы они не могли дать отпор. Фардред приказал вытащить их наружу к Юлиану и сестер поволокли из тронного зала на улицу, волоча их ноги по земле.
– Ну что, какая из них тебе дорога? – спросил Фардред безвольного Юлиана, но тот продолжал молчать.
– Не хочешь говорить? Ну ничего, я тебе помогу ответить, - он начал срывать броню с Кристины и смотрел на Юлиана, затем улыбнулся и пошел к Изабелле. Едва он сорвал с нее нагрудник, как увидел в глазах Юлиана злость и гнев. Фардред заулыбался, а затем его смех пронесся по округе. – Так вот значит кто, с неё, пожалуй, и начну.
Изабелла все еще могла немного двигаться, так как яд не успел полностью подействовать. Она отчаянно пыталась сопротивляться, пока Фардред срывал с нее одежду.
– Вы только посмотрите, без одежды она еще сексуальней, уже не терпится опробовать! – Фардред быстро разделся сам и залез на неё сверху.
Изабелла стучала ему по груди и царапала спину, но все было без толку. Хаотично размахивая руками, она нечаянно сорвала амулет, висевший на шее у ренианца. Он поднапрягся и насильно вошел в Изабеллу, от боли она тут же вцепилась в него ногтями.
– Ублюдок, не трогай её, сукин ты сын! Прекрати! Слышишь меня, я убью тебя, мразь! – кричал во весь голос Юлиан. Он рыдал, его сердце разрывалось на множество частей. Всеми силами он пытался подняться, но яд не отпускал его.
– О-о, как же хорошо, это просто восхитительно! Еще ни у одной женщины не было так приятно!
– Фардред все сильнее и сильнее продолжал двигаться внутри Изабеллы, не замечая визга Юлиана.
Кристина умоляла отпустить сестру, она тоже ревела, но больше ничего не могла поделать. Юлиан закрыл заплаканные глаза, но крики и стоны его возлюбленной коварно пробирались в его ушные раковины и пронзали душу. Он проклинал бога за то, что тот подарил ему слух.
– Разве ваши мужчины не говорили вам, что делают с женщинами на войне, а?
– Фардред перевернул её на живот и продолжил. – Присоединяйтесь, ребята, попробуйте, у нее еще много дырок, куда можно пристроиться, – Фардред ускорился и затем испустил в неё своё семя.
– Фух, ну, а теперь пришла твоя очередь!
– он подошел к Кристине и начал срывать одежду
Она не отрывала взгляд от своей сестры. Теперь её насиловали двое ренианцев одновременно, но она не издала не звука, а лишь лежала и слезы капали из её глаз.
«Прости, прости меня, сестренка, я не смогла сдержать свое обещание… не смогла. Почему это происходит с нами вновь? Ведь мы стали такими сильными. Не должно все было вот так вот закончиться, не должно…», - думала про себя Кристина, пока Фардред, словно животное брал её вновь и вновь.
– О да-а, не зря… не зря, я пролил столько крови! Ради такого можно пролить еще столько же! – восхищенно кричал Фардред под одобрительный смех соратников, насилуя девушек.
Юлиан ничего не мог сделать, он проклинал любовь… Влюбившись, он стал слабым, стал думать о ком-то кроме себя самого. Он познал себя с другой стороны, со слабой стороны. В глубине души он понимал, если б не Изабелла, все было бы иначе. У него было великое будущие одного из самых талантливейших солдат, но он проиграл в битве с любовью… Теперь ему оставалось только лежать, пока перед ним насилуют его любимую женщину.
***
Ильмарион лежал, облокотившись на стену недалеко от своих покоев, его грудная клетка поднималась вверх, жадно наполняясь кислородом. У него больше не было сил, а запас его илуния был близок к нулю.
– Как же давно я так тяжело не дышал, – сказал он самому себе.
– Сейчас бы вина и вздремнуть… - Ильмарион прикрыл глаза, наслаждаясь заслуженным отдыхом.
Вокруг него лежали мертвецы, как люди, так и ренианцы. В стороне бард услышал неприятный шорох, который не предвещал ничего хорошего. Один из ренианцев все еще был жив и отчаянно полз к нему по телам с ножом в руке. Тот самый, который предложил ему и всем своим врагам сдаваться, и быть может, им будет позволено стать рабами.
– Что, серьезно? Ты даже не можешь спокойно насладиться отдыхом перед смертью? – усталым тоном сказал ему Ильмарион, глядя, как ренианец продолжает ползти по трупам, пыхтя от каждого усилия.
– Наслажусь, когда убью тебя, грязный человечишка, – стиснув зубы, прокряхтел тот.
Он прополз еще немного и, ухватив Ильмариона за ноги, поднял нож над головой и, подтянувшись, из последних сил нанес удар. Ильмарион остановил его руку своей, и уложил на лопатки, сев на ренианца сверху. Он зафиксировал ему одну руку, а затем, сжав его кулак двумя руками, со всей силы начал опускать его руку с зажатым в ней ножом к глотке. Ильмарион заорал от перенапряжения и, поднатужившись, наконец, пробил ему горло. Ренианец начал захлебываться в собственной крови, издавая булькающие звуки. Ильмарион выхватил у умирающего нож и, крича, начал наносить ему удары ножом по лицу. Он выплескивал на него все свои остатки злости и гнева, а когда он успокоился, то с дрожью в руках выронил нож и сел рядом с убитым, от чьего лица остались лишь какие-то ошметки.
– Я же говорил, что трахну тебя… - с довольным лицом сказал Ильмарион, усмехаясь при каждом вздохе.
Напротив него, так же облокотившись на стену, сидел тот самый человек с огромной палицей, который еще недавно в одиночку врывался в ряды неприятеля. Жаль, уже нежилец. Перед ним лежал мертвый ренианец с той самой палицей у себя в голове, еще один развалился прямо на нем, а другой лежал с переломанной шеей у него в руке. Ильмарион улыбнулся, глядя на эту картину и сказал:
– Ты хорошо сражался, жаль, я не знал тебя при жизни.