Мастера кругов. Тетралогия

Дримпельман Павел

Джорелл лениво потягивался и разминался, было видно, что он, наконец, отдохнул.

– Выглядишь намного лучше, если я, конечно, все правильно разглядел под маской, - сказал Дутанор и повернулся обратно.

– Да, в кой-то веке удалось поспать без кошмаров.

– Черт, я нормально не спал после побоища на Земле, иногда мне кажется, что с тех пор время тянется очень медленно, - Дутанор протер свое лицо рукой и пару раз хлопнул себе по щекам, пока Джорелл обшаривал холодильник в поисках вкусного.

– Знаешь, не смотря на то, что ни мне, ни тебе не

нужны, ни сон, ни завтрак, мы все равно продолжаем вести себя, как обычные люди, будто нуждаясь и в том и в другом, - в голосе Джорелла чувствовалась радость, словно он был рад, что не перестал быть человеком, как и Дутанор.

– Да, ты прав. Кстати, у тебя пищал коммуникатор, что там?

– Аренлэйк против Тальдаруса в восемь вечера по латланскому времени, - не отвлекаясь от поисков еды в холодильнике, ответил Джорелл, доставая то один ингредиент для сэндвича, то другой.

– По латланскому?

– Да. У латланцев был тридцати шести часовой пояс, следовательно, бой состоится где-то после обеда по нашему времени.

– За кого будешь болеть?

– Не знаю.

– Ты собираешься запихивать бутерброд сквозь маску? – спросил Дутанор, которому явно надоело, что его друг все время прячет лицо.

– Кто сказал, что она сейчас на мне?

– Но я не вижу твоего лица под этим сраным капюшоном, это меня дико напрягает.

– Так надо, я скрываю лицо илунием.

– Зачем? – Дутанор наклонился вперед, чтобы разглядеть хоть какие-то черты лица своего друга, но разочаровался.

– Позже, все позже, Дутанор, верь мне.

– Вы чего тут расшумелись с утра пораньше? – сонным недовольным голосом произнес Лонут, не спеша поднимаясь с дивана.

– О, наша принцесса проснулась, давай вставай, скоро первый бой, - Джорелл стоял у стола и делал себе сэндвичи, пока остальные приходили в себя после ночи.

– Серьезно? И кто с кем бьется? – илкарец протер глаза, а затем уставился на бодрого товарища у стола.

– Аренлэйк против Тальдаруса, что-нибудь знаешь о них?

– Про этого Аренлэйка мало что кому известно, даже его имя узнали лишь недавно, а что касается Тальдаруса, тот еще фанатик, сильный и готовый биться до конца за своего Созидателя.

– Сыны Созидателя… я читал о них, ребята вроде делают хорошие дела, причем безвозмездно. Правда, пару раз перегибали палку, но там их совсем уж довели, - шедевр был готов, и Джорелл начал уплетать свой сэндвич за обе щеки, запивая все это соком.

– Перегнули палку, это мягко сказано. Объявили Интэритус богохульникам свободных колоний. Те засранцы объединили тысячи колоний на краю вселенной и решили, что им можно все, вот только не следовало кричать, что Созидатель мелкая сучка, которая любит играть чужими судьбами.

– Да, это они зря, - с улыбкой ответил Джорелл.

– О, еще как зря. Сыны Созидателя плотным строем прошлись по всем колониям священным маршем, оставляя после себя только трупы. Несколько сотен миллионов колонистов вмиг исчезло с лица вселенной. Кстати, бои двадцатки будут проходить на этих самых планетах, где когда-то и происходила

вся эта дребедень. Теперь это лишь безжизненные шарики, укрепленные от пяти ста процентов и выше.

– В любом случае, это хорошая возможность увидеть, на что способны здешние силачи. Я более чем уверен, что все, что было до этого, всего лишь разминка.

***

– Значит, Аренлэйк… я надеялся, что Созидатель пошлет мне Мальдруса, чтобы я избавил этот мир от него, но, видимо этот бой важнее, - Тальдарус сидел вместе с Якитантисом в его покоях, планируя план захвата дома Хакитэда.

– Не стоит недооценивать этого люмитанца, может быть он и появился из ниоткуда, но это только делает его опаснее других. Мы не знаем, на что он способен, а раз ему удалось добраться до двадцатки, то, скорее всего, его способности простираются далеко за пределы простого мастера кругов, - самуртат вспоминал прошлые бои Аренлэйка, которые были еще более загадочны, чем он сам.

– Не бойся за меня, на моей стороне Созидатель, и даже если я погибну, наш план не отменяется, дело будет жить и после моей и твоей смерти. Интэритус объявлен, а значит, никто не уйдет от наказания.

– Да, но хотелось бы лично поучаствовать во всем этом. Никогда не забуду крики госпожи и ее дочерей, когда эти сволочи потешались над ними…

– Я знаю, что ты чувствуешь, те же самые чувства заставили меня вступить в ряды Сынов, чтобы делать мир лучше. Я убивал убийц, пытал рабовладельцев, делал ужасные вещи, чтобы слабые могли спокойно вздохнуть, зная, что в этом ужасном мире у них есть тот, кто печется о них. В мире, где зло абсолютно безнаказанно творит ужасные вещи, нужен тот, кто, не взирая, на угрозы и риск для жизни, схватит мразь за горло, перекрыв ей доступ к кислороду, - Тальдарус говорил спокойно и размеренно, без капли гнева в голосе, это еще больше поражало Якитантиса, который всегда был импульсивен.

– Думаю, ты справишься. Аренлэйк, конечно, силен, но ничего такого, с чем бы ты ни сталкивался.

– Я буду биться во славу Созидателя, не жалея сил, и будь, что будет. Пора собираться, нужно успеть еще пару дел перед тем, как начнется бой.

– Да, конечно, пойдем.

***

Спустя несколько часов оба претендента стояли в раздевалках, расположенных по разные стороны арены. Народу собралось еще больше, чем обычно, в воздухе повисло напряжение перед первым настоящим боем. Тальдаруса пришли поддержать его братья по ордену вместе с самим великим последователем, а также Якитантис.

Аренлэйк стоял в гордом одиночестве, ожидая сигнала к выходу. В его раздевалке было пусто, как и в жизни. Никто никогда не поддерживал его и не переживал, всем было плевать на то, выживет он или умрет, с раннего детства Аренлэйк был сам по себе.

– Дамы и господа, представляем вашему вниманию первый поединок великой двадцатки! Они шли к этому моменту сквозь смерть и разрушение, они не щадили никого, чтобы сегодня оказаться здесь, перед вами, на пути к вечной славе и богатству! – комментатор разошелся пуще прежнего, играя на эмоциях зрителей.