Мастерская: Белый мрак
Шрифт:
– Вот как? Отчего же?
– Он в свое время был участником бродячего цирка, разъезжающего по Испании. Прославился там как неплохой метатель ножей. Он настолько любит это искусство, что обучил ему всех членов Белого мрака.
«Зачем этим людям, проживающим в таком миролюбивом месте, понадобилось искусство метания ножей?» – подумал про себя музыкант, а вслух сказал:
– Огнестрельное оружие куда эффективней.
– А автомобили быстрее лошадей, интернет интереснее книг и клубы увлекательнее балов, да-да. Ты,
– Ты тоже иногда метаешь словечки, неподходящие для «этого места».
– Издержки прошлой жизни, – театрально поклонилась Анита. Они подошли к высокому мужчине с черной бородкой вокруг губ.
– Знакомься, это – Владимир, известный под вторым именем Метатель. Он покажет тебе основы владения холодным оружием.
– Не знал, что у нас свежее мясо, – усмехнулся мужчина, пожимая руку Антуану.
– Прибыл несколько дней назад. Как снег на голову, – произнесла девушка, делая акцент на последних словах.
– Я тоже тебя люблю, милая, – отозвался Антуан, принимая от Метателя нож, – И да, не хочу вас расстраивать, но метать ножи я умею. Маленькое увлечение шестнадцатилетнего длинноволосого мальчишки.
Он размахнулся и пустил нож в деревянную перекладину вдалеке. Лезвие в последний момент крутанулось, и нож ударился рукояткой о препятствие. Антуан сжал зубы.
– Даже не хочу оборачиваться к тебе… – прошипел он.
– Правильно, ибо на моем лице яркое злорадство, – раздался за его спиной голос Аниты. – Кажется, с шестнадцати лет ты ножа в руки не брал… Владимир, он весь твой. Следи за тем, чтобы он держался как можно ближе к тебе и как можно дальше от девушек.
– Боже, это было всего один раз… – закатил глаза Антуан.
Александэр сидел в вагоне метро, созерцая свое отражение в темном стекле напротив. Оно и так обычно придавало утомленности людям, а в случае с парнем так вообще делала его лицо похожим на покрытый бородой череп. Иногда его взгляд перехватывал лампы, вделанные в туннель и проносящиеся мимо как серебряные светлячки. Постепенно они становились одним целым, сливаясь в одну сплошную линию света и пробуждая воспоминания…
Александэр сидел на траве, прислонившись к дереву, и смотрел, как рябь проносится по глади воды.
– Надеюсь, ты не собираешься вновь опускаться на дно? – произнес парень в черной футболке, подходя к художнику и присаживаясь рядом на землю. Александэр слабо улыбнулся.
– Не сегодня…
Они минуту помолчали.
– Сергей, верно?
– Верно.
– Спасибо тебе еще раз.
– Теперь, когда твоего деда нет рядом, можешь не врать и открыто сказать, что лучше бы я тебя не спасал.
– О чем ты?
– Ой, да брось… я не так наивен, как он. Сегодня ты пытался покончить с собой в этой реке.
Александэр закусил губу.
– Отпираться, я так понимаю,
– Определенно.
Мимо со свистом пролетела птица.
– Знаешь… я не буду допытываться до причины, побудившей тебя на это… просто хочу сказать, что… еще много осталось того, ради чего стоит жить. Поверь мне.
– Ты не понимаешь…
– Не нужно объяснять. Просто помни… что бы ты ни потерял… ты еще многое можешь найти здесь. В этом мире. А там, – он указал пальцем в небо, – там, ведь, возможно, ничего и нет…
– Остановка «Северный парк»
Александэр вздрогнул и посмотрел на дверь, через которую уже вплывал поток людей. Выскочив из вагона метро, парень почти сбил с ног девушку в белом пуховике. Из ее рук выпал рулон бумаги, который сразу же оказался под ногами толпы людей, спешивших забежать в вагон. Через некоторое время поезд с ревом покидал станцию, а Александэр с виноватым лицом стоял перед девушкой, сжимая в руке то, что осталось от рулона бумаги.
– Я дико извиняюсь… – произнес он, протягивая его девушке.
– Ох… бывает… – расстроено проговорила та, расправляя лист бумаги и огорченно разглядывая его. – Жаль… хороший был рисунок…
Александэр склонился над листом. На нем были изображены башенные часы, только вместо циферблата можно было разглядеть размытый символ инь-янь.
– Какая интересная задумка… это был ваш рисунок?
Девушка кивнула.
– Это было мое задание на креативность на экзамен по живописи. На который я теперь, видимо, приду ни с чем…
– Боже, как же мне неудобно…
– Да не вините себя. Всякое в жизни бывает…
– Подождите! Когда начинается ваш экзамен?
– Через два часа.
– Чудесно! Давайте пойдем ко мне в мастерскую! Я художник, я нарисую вам новый рисунок.
«Что ты несешь, – подумал про себя Александэр. – Ты дал себе клятву никогда больше не рисовать, какого…»
– Да вы не успеете…
– Поверьте, я быстро рисую. Да и идти тут всего ничего. Ну, так что?
Девушка с мгновение помялась и затем с улыбкой кивнула.
– Давайте попробуем.
Они поднялись по эскалатору и, пройдя через подземный переход, вышли на улицу.
– Кстати, как вас зовут?
– Александэр. Вас?
– Нина…
Они двинулись по аллее. Пока девушка отвечала на вопрос художника, рассказывая о своей страсти к рисованию, он внимательно разглядывал ее. Либо разум начинал играть с ним злые шутки, либо Нина была чертовски похожа на Кристину. Те же серебристые волосы, те же голубые глаза, даже улыбка… черты лица, правда, несколько отличались, но все же девушка невольно пробудила в Александэре бурю эмоций. Ему было и хорошо от того, что он будто бы смотрит на свою покойную любовь, и плохо от того, что это лишь ее неточная копия. За своими мыслями он не заметил, как уже поворачивал ключ в двери мастерской.