Мастерская иллюзий (дилогия)

Безмирная Ольга

Дракон опустился на землю с первыми лучиками солнца, заигравшего на неожиданно красивой чешуе ящера разноцветными огнями.

— Вот это да! — невольно восхитился я, сползая на землю. Приземлился я не особо удачно: на четвереньки. Но дракон так поглотил мое внимание, что у меня не возникло мысли подняться.

Очень тощий и длинный — не понятно, как я вообще умудрился на него попасть, — с узкими длинными чешуйками цвета перламутр. Посередине каждой чешуи виднелся чуть выпуклый нарост. Вот почему возникла ассоциация

с грубо отесанным камнем.

На длинной шее вместо обычного для драконов гребня из треугольных щетинок наблюдалась грива! Шикарно черного цвета, она контрастировала с глазами цвета серебра.

— Что, нравитсссссяааааа? — прошипел дракон, выпуская черный змеиный язык практически рядом с моим лицом.

Я икнул и завороженно кивнул.

Кхекающие звуки были мне знакомы: я опять повеселил очередного ящера!

Собравшись из осколков икоты, скрученного желудка и дважды оставленную надежду на жизнь, я поднялся и даже постарался стоять не шатаясь. Немного смирившись с тем, что меня болтает от слабости, я хлопнул дракона по морде и добавил:

— Прям красавец! Очень оригинальный экземпляр.

Дракон застыл от такой наглости, морда смешно вытянулась. Потом мстительно фыркнул мне в лицо — я упал на землю, — и повернулся к Эжоне.

— Привффетсссствффую, потомок древффниххх, — при всей внешней почтительности, голос дракона звучал весьма насмешливо. — Сссстранно видттеть тебя в такой неподттобпающщсссей компании…

— Приветствую, драмис, — холодно ответила Эжона, отвязывая эльфа от крыла этого перламутрового чуда. — Эта неподобающая компания: мой друг — дроу Гром и мой муж — эльф Эрлиниэль.

— Мушшшш?! — драмис, как назвала его Эжона, подавился, пару раз кхекнул — на землю упала прилично прожаренная птица, и гулко закашлялся в сторону.

Хорошо, что в сторону — мы остались живы. Плохо, что именно в ту сторону — я как раз приглядел там симпатичное поваленное дерево, которое могло нам стать и дровами на костер, и сиденьем. Теперь, конечно, это уже не имело значения — в получившемся пепле только картошку жарить. А её у нас почему-то с собой не было.

Я вздохнул и отломил крылышко от почерневшего трупика невезучей птахи.

Эжона тем временем разложила останки своего мужа на земле и думала, как привести в чувство светлого. Похлопывания по щекам и нежные поцелуи должного действия не возымели.

Девушка в отчаянии посмотрела на меня своими огромными глазами, полными мольбы. Я благополучно поперхнулся вторым крылом и, вздохнув, подошел поближе.

Драмис не вмешивался, переваривая новость, что нас устраивало всех, но меня озадачивало: ну и что? Даже Магистр был не против, а он такой ревнитель чистоты крови!

Наклонившись к эльфу, я отметил, что тот опять, к сожалению, жив. Грудь равномерно вздымалась, даже без рывков, что еще хуже: как видимо, внутренних

повреждений у него нет. Живучий, гад. Ведь и душили его, и прикручивали к вертлявому крылу драмиса. Все нипочем!

— Гром, почему он никак не очнется? Он выживет? — взмолилась Эжона, глядя на мое огорченное лицо и сделав не совсем верные выводы.

— Будем надеяться, что нет, — не сумел я сдержать свои эмоции. Немного смутился, заметив слезы в глазах Эжоны и поправился: — Да все будет нормально, девочка. Просто кормить надо мужика. Хоть иногда!

Усмехнулся и поднес остаток крылышка к носу эльфа:

— Вот, смотри!

Эрлиниэль пошевелил носом, резко открыл глаза и рванулся вперед. Я еле успел отдернуть руку и клацнувшей челюсти. И, на всякий случай отошел подальше, отломив для светлого ножку черной от гари птицы и кинул тому на колени. Эльф тут же заурчал, как большой довольный кот, вгрызаясь в ароматно пахнущее мясо.

— Жестковато, но есть можно, — прокомментировал я, стараясь не замечать ручейка слюны, стекающей по подбородку эльфийского принца. И обернулся к девушке: — На, подкрепись, сама на грани голодного обморока…

— Спасибо, — грустно улыбнулась девушка, отстраняя протянутую ножку. — Мне этого мало. Не беспокойся, Гром. Если не менять ипостась, я еще протяну без пищи как минимум месяц.

— А если менять? — настороженно уточнил я, ожидая самое худшее.

— Умру, — кивнула Эжона. — Если, конечно сразу кого-нибудь не съем.

Последнее она произнесла настолько хищно, что я поневоле отступил назад. Дракониха смущенно потупилась и повернулась к мужу.

— Вот это скромница, — покачал я головой и оперся о драмиса. Мою наглость проигнорировали, и вообще, драмис вел себя так, словно его тут и нет: даже почти не шевелился. — Но надо бы найти жертву, а то Магистр из меня коврик себе в пещеру сделает. И желательно в жертву тоже не меня… к моему сожалению, своего муженька она есть не будет точно. Драконы друг друга не едят, так что ты тоже можешь расслабиться…

Драмис тихонько фыркнул, но снова промолчал.

— Значит, надо искать кого-то извне, — я оглядел поляну.

Абсолютно пустынное место, прозрачный ручей посередине, в котором не мелькнула ни одна тень рыбешки. Впрочем, рыбкой дракона замучаешься кормить.

Пока я задумался, ко мне коварно подполз эльф и стащил остатки птицы. Светлый сразу отпрыгнул и отвернулся, чтоб не отобрали, и захрустел крупом птахи.

— Осторожно, принц, — усмехнулся я, — она ведь не потрошеная!

В ответ мне донеслось невнятное бормотание. Оценив бугры мышц на обнаженном торсе эльфа, я не стал больше выпендриваться и снова обернулся к драмису. Вот только того на месте не оказалось, но я уже начал опираться на привычное место, поэтому не успел среагировать и рухнул в траву.