Мастерская пряток
Шрифт:
Леля молчала и не отрывала глаз от чемодана. Чемодан раскрыли, и на диван полетели разные вещи — кофты в лентах, розовые халатики, широченные юбки и многое другое. Тетя выбрасывала их без сожаления и даже наступила ногой на кофточку, которая упала на пол. Видно было, что к вещам она равнодушна. Чемодан опустел, и мама наклонилась к раскрытому чемодану. Леля удивилась — все вещи
— Я привезла целое богатство — последние номера «Искры», статью Ленина, брошюры… — Эссен все еще копалась над пустым дном. — Только не знаю, как ты вынесешь все. Нельзя забывать: на палубе господа с разбойничьими лицами. Коли взять корзину в руки, они могут попросить ее для досмотра… Решат задержать тебя, моя подруга, а ты с девочками…
Лицо красивой тети вытянулось, и глаза потухли, как у куклы, когда она обижается на Лелю.
— Не думай о плохом, Маша… Риск, конечно, большой, но у меня есть особый способ, и в данном случае девочки не помеха, а помощники. Ты только побольше дай и газет, и литературы. Просто не представляешь, какой голод на литературу. Рабочие хотят знать правду… Разносчики газеты рвут с руками и все требуют и требуют…
Леля с опаской взглянула на руки мамы. Как это рвут с руками? Руки-то целые. И почему у мамы и тети такие серьезные и счастливые лица?
— Маша, как ты понесешь транспорт? — волновалась красивая тетя. — Ни сумки, ни баула… Да и подозрительно выходить тебе с сумкой… Может быть, мне провезти транспорт дальше? Каким-нибудь манером изловчиться и отдать его в другом месте?
— Нет, ты и вправду сумасшедшая, — удивлялась мама. — На меня, как конспиратора, крест положила?
Наконец крышку со дна чемодана сняли и приставили к стене. Леля сунула нос в чемодан, потрясенная. Как она поедет дальше, коли чемодан без дна… Вещи будут падать! Только ожидаемой дыры вместо дна у чемодана, к великому удивлению Лели, не оказалось. Внизу было другое дно. Значит, у чемодана не одно дно, а целых два! Чудеса-то какие. Красивая тетя легонько щелкнула ее по носу и приказала:
— Марш на место, курносая команда…
Второе дно устилали газеты, перевязанные бечевкой, свертки и тоненькие книжечки.
— Вот и славно! Вот и славно!.. — радостно говорила мама, трогая свертки руками. — Молодчага… Молодчага…
Мама быстро сдернула с вешалки салоп и вывернула наизнанку. Леле бросились в глаза карманы, которые были пришиты к низу подкладки. Большие, глубокие карманы из плотной ткани. И опять мама заговорила, понизив голос:
— Карманы прочные, из чертовой кожи… Все руки исколола, когда их пришивала. Приходится не только литературу таскать на себе, но и шрифт. А это большая тяжесть. — Мама быстро стала рассовывать по карманам свертки, которые ей давала красивая тетя. Лицо у нее торжественное, в глазах восторг.
— Не жадничай, подруга… Лучше надень пальто на себя, а я проверю, как все это выглядит со стороны и не торчат ли карманы… — Красивая тетя помогла маме надеть пальто и застегнула пуговицы. — Повернись… Повернись…
Леля смотрела во все глаза. Мама сразу пополнела, правда, она и всегда была полной. Но куда делись бумаги, которые
Катя, в отличие от Лели, не ломала себе голову, сидела в креслице, болтала ногами и рисовала чертиков на конфетной коробке. И думала только об одном, как бы подлиннее нарисовать чёрту хвост да пострашнее приделать рога, чтобы испугать Лелю.
— Жаль — все не вошло!.. — Мария Петровна озорными глазами посмотрела на красивую тетю и прибавила: — Катя, одевайся… Пора и честь знать — посидели в гостях, и хватит. Да и нельзя в таком количестве конфеты уничтожать — зубы испортишь!
Мария Петровна покачала головой с неудовольствием. Катя стояла у зеркала и строила самые невозможные рожицы, чтобы подразнить Лелю. То глаза растянет пальцами, то рожки приставит ко лбу, то острый язычок высунет. Леля, как и полагалось взрослой девочке, внимания на нее не обращала. Правда, изредка она показывала язык, но делала это быстро, чтобы не терять солидности в глазах красивой тети.
Мама разложила пальтишко Кати. Красное плюшевое. На кокетке и в частых оборках. Такое же пальто было и у Лели. Пальто было выходным, и играть в нем не разрешали ни мама, ни Марфуша. И сегодня день был таким прекрасным еще и потому, что девочкам разрешили надеть выходные пальто.
И опять быстрые руки мамы разыскали карманы на подкладке Катиного пальто, которые ни Леля, ни Катя не замечали. «Скорее всего, мама пришила эти карманы ночью», — подумала Леля. В карманы мама стала запихивать свертки.
Наконец-то чемодан опустел. Красивая тетя вложила второе дно и с равнодушным видом принялась заталкивать туда кофты и юбки. Придавила чемодан ногой, заперла замки и затянула его ремнями. И достала коробку для шляп. На ковер полетели на этот раз шляпы. Большие и крохотные, с широкими полями и узкими. С цветами и лентами.
— Эти шляпы в подполье зовут фасоном «вороньего гнезда», — усмехаясь краешком губ, проговорила Эссен. — И действительно, не шляпа, а воронье гнездо — чего здесь только не накручено.
— А что будешь делать со вторым дном? — спросила обеспокоенно мама. — Найдут — беды не оберешься.
— Не волнуйся, уничтожу при первом случае, — ответила красивая тетя.
На шляпы, как и на вещи, извлеченные ранее из чемодана, ни мама, ни Эссен не обращали внимания. Только у Лели разбегались глаза. Какие удивительные шляпы — черные, из соломки, и маки, словно живые. Другая шляпа была вся в лентах и с белыми перьями, которых Леля и не видывала. И капор из кружев. В Саратове даже у губернаторши нет наряднее шляп. И Леля очень гордилась, что у красивой тети такие распрекрасные шляпы. Она плохо слушала, о чем говорили взрослые. Вот и опять дно от шляпной коробки валялось на полу. Только оно было не таким, как у чемодана, — круглым и не очень большим. Из коробки мама доставала свертки. На этот раз осторожно их раскладывала по карманам Лелиного пальто. И Леля разглядела, что подкладок на ее пальто две — к первой пришивали карманы, а второй закрывали карманы, когда они наполнялись свертками. И как интересно все было придумано, коли распахнуть пальто — то виднелась обыкновенная подкладка…