Мать всех дорог
Шрифт:
Моя голова все еще остается на диванной подушке, но я поглядываю на мыло, которое появилось в понедельник, для тестирования. В тот момент, когда я открыла коробку, мои внутренности в животе будто ударили кулаком. Образы и воспоминания о Портере затуманили мой мозг, напоминая мне его слова, о том, как он обращался со мной на ферме, о последней ночи, которая у нас была.
После более тщательного изучения мыла, я заметила, что оно изготовлено в пригороде Нью-Йорка. Не надо быть гением, чтобы сложить два и два вместе. Реакция Портера на мое разглагольствование о мыле на целевом рынке, его способности
Вместо того, чтобы быть стервой-манипуляторшей и сообщить «Педерсон Групп», что мыло дерьмовое, я протестировала его, дала честную реакцию, и отправила ответ. Если бы я встречалась с мужчиной, который пользуется этим мылом, я была бы полностью его, как мотылек, летящий к пламени. Подобно моим путешествиям через всю страну, я не смогла остаться в стороне. Опять же, не это мыло привлекает меня в Портере, что было бы преимуществом, но то, что привлекает меня в Портере это… он.
Но это не имеет значения, потому что для него я жалкая, маленькая выскочка, которая гонялась за ним по все ферме. Я все еще пытаюсь понять, почему он подумал, что необходимо меня ввести в заблуждение, если ничего бы не произошло. Это была какая-то жестокая шутка для него и Пола, в которую они втянули друг друга? Нет, Пол не настолько жесток. Да, он использовал мою тушь, чтобы разукрасить свои яйца, но играть с моим сердцем, он бы не сделал этого.
– Ничего, если Джонни придет сегодня? – спрашивает Мариса, обнюхивая один из кусков мыла. – Я хочу принять ванную с ним и растереть все его тело.
– Мне плевать, что вы делаете, - отвечаю я, зарываясь головой в подушку.
– Ты вообще собираешься распаковываться? Я люблю тебя, ты знаешь это, наша квартира маленькая, а твоя сумка занимает большую площадь. Вся эта одежда грязная? – я слышу, как она роется повсюду, но не беспокоюсь о том, чтобы остановить ее. Если она хочет прикасаться к моему грязному нижнему белью, то она может это сделать. – Ты на самом деле выкинула свою палетку с тенями, потому что Пол плюнул в нее?
Мариса практически вылетела в Нью-Йорк, чтобы перерезать глотку Полу, когда я рассказала ей об этом. Все время, что Мариса прожила со мной, она выяснила, даже не смотря на то, что ты мой лучший друг, не связывайся с моей косметикой. Пол имел наглость испортить мою косметику, это непростительно для нее.
– Да. Кто знает, какие микробы есть у него во рту? Я не стану наносить это на свои глаза, чтобы заразиться какой-то разновидностью венерического конъюнктивита глаз. Я могу стерпеть многие вещи, но болезненная вагина на моих глазах - не то, с чем я могу справиться.
– Достаточно, - Мариса кивает, а потом продолжает копаться в моей сумке.
– Ох, посмотри на это, любовное письмо!
– Что? – я смотрю на Марису, которая держит конверт в своей руке.
– Дай мне его!
Я ударяю ее, но она перемещается в сторону.
– Это может быть от Портера? Если это так, у него немного девчачий почерк.
Я поднимаю свое тело с дивана и бросаюсь на нее, придавливая ее к полу. Спасибо моему детству, которое состояло для меня их постоянных попыток
– Ах, ты сучка! Думаю, ты растянула мой мизинец. Он мне нужен, чтобы щекотать анус Джонни. Мизинец только для него.
Я не отвечаю. Я просто смотрю, пока слезы затуманивают мой взгляд.
– Что происходит? Ты в порядке? – спрашивает Мариса, наконец, соображая о серьезности момента.
– Это письмо от моей мамы. Должно быть, мой папа засунул его в мою сумку, когда клал ее в багажник, пока я не уехала в аэропорт.
– Ты собираешься прочитать его? – Мариса оборачивает свои руки вокруг меня и крепко обнимает.
Когда мы встретились впервые, единственная вещь, которая нас связывала, - это потеря наших мам в юном возрасте и забота о хозяйстве в наших домах. Мариса понимает лучше, чем кто-либо, эмоции, которые я сейчас испытываю.
– Это должно быть важно, раз папа положил его в мою сумку.
– Может тебе стоит перезвонить ему.
Я качаю головой и встаю.
– Я собираюсь пойти и прочитать его в своей комнате, если ты не возражаешь.
– Вовсе нет. Если я понадоблюсь, я буду здесь.
Я грустно улыбаюсь ей, а потом закрываюсь у себя в комнате. Я сажусь на кровать, спиной к изголовью, и ногами, перекрещенными передо мной. Телефон рядом со мной на тумбочке, и я подумываю позвонить папе, но потом передумываю и открываю конверт.
Фотография Портера со мной, когда мы были детьми, выпадает, также как и письмо. Перед прочтением письма, я рассматриваю снимок. Мы перед Дубком, прямо перед тем, как мама покинула нас. Я смотрю в камеру, держа в руках сердце, которое я вырезала из плотной бумаги, с надписью, которая гласит «я твоя», и рука Портера обнимает мои плечи, но он не смотрит в камеру. Он смотрит на меня с улыбкой на лице.
Я помню тот день, будто он был вчера. Мама только начала проходить химиотерапию и в качестве сюрприза для нее, когда она приедет домой, мы решили сделать кучу валентинок для нее. Она вернулась домой раньше и была рада помочь нам. Она делала снимки с нами своим Полароидом весь день, этот один из них.
Фотография напоминает мне о хороших временах, которые были у нас до того, как мама покинула эту землю, о том, что я не могла свыкнуться с выражением в глазах Портера. Также он смотрел на меня на протяжении путешествия, на протяжении нашей последней ночи вместе, взглядом любви.
Удерживая фотографию у своего сердца, я открываю письмо моей мамы и читаю его.
Моя дорогая малышка,
Это одно из самых трудных писем, которое я когда-либо писала, потому что я знаю, если ты читаешь его, это означает, что я покинула тебя слишком рано в этой жизни. Мне пришлось оставить тебя, молодую и без помощи матери на протяжении твоих юных лет. Меня убивает знание того, что я буду не способна увидеть тебя в твой выпускной вечер, в выпускной из старшей школы, или помочь выбрать твое свадебное платье.