Мать
Шрифт:
Ниночка никогда не видала Колю среди чужих детей. А тут сколько их! – и беленькие, и чёрненькие, и в платьицах, и в курточках, и в пёстрых, и в красных шапочках. Все они чужие ей. И только вот этот один, смешной, с голубыми лентами на шляпе, её маленький Коля… Но среди чужих он тоже кажется чужим. Или может быть, он с ней другой делается, не так смеётся, не так ходит, не так махает ручками? И какой у него большой рот – раньше она не замечала этого… И руки стали длиннее. И, когда слушает,
Ниночка не может справиться с собой, заставить себя смотреть на него по-прежнему, как всегда. Тревожное, враждебное чувство подымается в ней – не к Коле, а к кому-то другому: не то к детям, которые его окружают, не то к самой себе, что она не может сладить с собой.
Ниночка отворачивается от играющих детей и старается вслушаться в то, что говорит ей толстая нянька:
– …Жалованье десять рублей, рубль на чай. К празднику подарки – уж это, как везде.
– Одна девочка? – машинально опрашивает Ниночка.
– Одна, одна только и есть. Сама-то хворает всё. Весной в Крым ездила. Девочка со мной оставалась. Привыкла. Без меня спать не ляжет, за стол не сядет…
– А отец? – снова спросила Ниночка.
– В управлении служит. Инженер.
Помолчали.
– Ваш тоже на службе? – спросила нянька.
Ниночка сразу не поняла вопроса.
– Мой?.. Кто?..
– Муж-то ваш, говорю, служит же?
– Нет, он умер.
И почему-то встала. Ей вдруг захотелось сейчас же найти Колю. Она посмотрела на прежнее место. Его там не было.
– Убежали, верно, – сказала няня. И тоже стала искать глазами.
В это время, с другой стороны круга, прямо на них бежала «тройка». Коля бежал с какими-то двумя мальчиками, оба они были старше его и тянули его за руки.
Ниночка быстро пошла к нему навстречу. Коля засмеялся ей и хотел бежать дальше.
– Коля! Коля! – крикнула Ниночка.
Коля остановился, но не подходил к ней.
– Будет. Домой пойдём.
Коля перестал улыбаться и мотает головой.
– Пора, пора, – говорит Ниночка и берёт его за руку.
Коля еще сильнее мотает головой и снова хочет бежать.
– Нельзя, Коленька, – уговаривает его Ниночка, – обедать ждут. Завтра опять придем.
Но Коля слушать не хочет и вырывается из рук. Она наклоняется, чтобы взять его, но он упирается и отмахивается руками.
Ниночка смотрит на него поражённая, она никогда не видала его таким.
Коля стоит неподвижно, сжав кулачки, и смотрит на неё исподлобья тяжёлым, недетским, злым и упрямым взглядом.
– Коленька, ты что? – невольно упавшим голосом говорит она.
Ниночка слышит, как на соседней скамейке говорит кто-то:
– Какой некрасивый мальчик.
Ниночка знает, что он некрасивый. Но сейчас
…Да, некрасивый. Страшно некрасивый… Урод… только глаза хорошие, добрые и тихие… Но сейчас и глаза страшные… И потом опять это сходство… Как тогда, в первый день…
– Коля, перестань, – твёрдо говорит Ниночка, снова нагибается и берёт его на руки.
Он не сопротивляется, но Ниночка чувствуете, что весь он какой-то чужой, холодный, враждебный. Она быстро идёт по бульвару. Ей тяжело смотреть на играющих детей. Жутко идти по шумным улицам… скорей бы дойти до дому… Скорей бы… Там этого не будете. Вот и площадь прошли. Вот и узенький переулок… Сейчас дом… Скорее бы…
Она старается не смотреть на Колю. Она боится смотреть на него. Она знает, что снова увидит чужое, некрасивое лицо.
…Вот придём домой и все кончится… Мне показалось… Просто показалось, как тогда. И больше никогда не буду ходить на бульвар… Там чужие все… Пусть один растёт… Около меня…
– Погуляли? – встречает их бабушка.
– Да. Возьми его, – говорит Ниночка, – я устала. Я сейчас приду.
И, не глядя на Колю и на бабушку, уходит в свою комнату.
V
Сходство Коленьки с тем страшным лицом не «показалось» Ниночке, оно было несомненно.
Первые годы, пока черты лица были неопределённы, это не бросалось в глаза. Но когда ему исполнилось шесть лет, Ниночка не могла уже больше обманывать себя: губы и нос были совсем такие же.
Сходство особенно увеличивалось, когда он сердился, наклонял голову и смотрел исподлобья. А когда плакал, лицо делалось совсем другое: жалкое, маленькое и сморщенное, как у старичка.
Здоровье было у него слабенькое. Плечи узкие. Сам худенький и немного сутулый. Только руки были большие и длинные. Он любил играть, часто смеялся и шалил, хотя в общем был послушен. Но иногда на него нападало дикое, необъяснимое упрямство. Тогда он забивался в угол, смотрел угрюмо, как пойманный зверёк, и ни просьб, ни угроз, ни уговоров не слушал.
У него появилась подруга: маленькая девочка из соседнего дома, Катя. Кругленькая, розовенькая, всегда точно только что вымытая, с мягкими ямочками на щеках.
Они очень подружились.
Катя приносила с собой все свои новые игрушки. И они с Колей играли в саду на песочной дорожке.
В мае ему исполнилось семь лет. Катя пришла поздравить его и в подарок принесла заводной поезд: локомотив и три вагончика.
Коля смеялся, хлопал в ладоши. Они сейчас же устроили на дорожке станцию и стали играть в «железную дорогу».