Матабар III
Шрифт:
— Здравствуй, охотник, — ответил Ардан.
Волк распахнул пасть и выдохнул пламя. На сей раз оно не рычало и не ревело. Наоборот — от него веяло покоем и нежностью. Заботой и желанием проводить в последний путь.
— Ты и я, — волк прижался к земле и поджал уши. Его взгляд не сходил со сгорающего тела Старшего Магистра. — Мы встретимся вновь на тропах Спящих Духов, где ты и я — мы будем братьями.
Тело мертвеца вспыхнуло в последний раз и развеялось черным пеплом, осевшим на листьях высоких
Волк поднялся и, запрокинув пасть, завыл. Глубоко и протяжно. Так, как воют лишь те, кто помнит и знает сухой, вечерний ветер поступи Духа Ночи, когда с первым огнем на крыльях Духа, начинается охота.
Кровь Ардана, поделившись с Волком Пылающей Тьмы памятью юноши, пробудила в том память предков. Точно так же, как когда-то давно Эргар пробудил в своем ученике память Матабар, дабы тот отринул свое человеческое сердце.
Волк подошел к Ардану и сел рядом с ним.
— Охотник снежных пиков, — произнес он тихо, утробно, смешивая слова с грозными, нетерпеливыми рыками. Когти зверя непрестанно рыли землю — тот был готов сорваться вперед в любой момент, но терпел. Терпел и ждал. Потому что… — Я чувствую запах добычи, отнявшей у меня отца. Но я не знаю того мира, что находится сверху. Пойдешь ли ты со мной по моей тропе охоты, чтобы обменять кровь на кровь? Мне нужна твоя помощь, охотник снежных пиков.
Ардан заглянул в полные ненависти и ярости глаза. Но теперь весь этот гремучий клубок эмоций был направлен вовсе не на раненного юношу, а на того, кто сейчас поднимался по медленной платформе, все ближе и ближе подбираясь к поверхности.
— Я пойду, — ответил Ардан и потянулся было к шерсти волка, но тут же отнял руку. Не сделай он этого и, скорее всего, лишился бы кисти — настолько горячо пылал огонь мрака.
— Я сожгу тебя, охотник снежных пиков, даже сам того не желая, — прогудел волк и опустил пасть практически вплотную к уху юноши. — Потому слушай. Слушай, Говорящий, имена моей стаи и мое собственное.
И волк заговорил. Заговорил словами, которые не записать и не произнести человеческим языком. Да и каким-либо другом. Ардан увидел в этих словах далекие тропы охоты, петляющие вдоль берегов Лазурного Моря. Увидел леса и поля, коих не знал прежде. Он услышал пение волков, присоветовавших своего серебренного покровителя — Око Духа Ночи. Почувствовал, как в его собственной гортани собирается жаркий огонь. Ощутил, как могучие лапы несут его по земле быстрее, чем орлов среди небесных высот.
Как крепкие клыки впиваются в бьющуюся артерию добычи. Как шерсть дыбится на загривке, предвкушая битву с чужими охотниками за угодья и тропы. Он слышал ветер, знал воду, помнил землю и чувствовал биение чужого сердца, стучавшего в унисон с его собственным.
И во всем этом Ард услышал имя.
— Рагразрар, — произнес Ардан.
— Идем, охотник снежных пиков, нас ждет тропа крови, — Рагразрар подрыл носом землю под Ардом и, кивком могучей шеи, легко закинул юношу себе
Ард, чудом не выронив посох, вцепился руками в шерсть. На сей раз она больше не обжигала руки. Волк, развернувшись к выходу, завыл и рванул вперед.
Ардан помнил, как в детстве катался на спине Эргара. И, одно дело мчаться наперегонки, будучи детенышем, на спине снежного барса по горным пикам, а совсем другое — будучи и сам немаленького размера, на громадном волке, окутанном огненной тьмой, прямо посреди Питомника.
Массивные, стальные ворота уже начали закрываться, а по коридоре засияли красные лампы и неприятно завыла сирена. Видимо Ильдар успел что-то, кому-то сказать.
Рагразрар, выдыхая облако огня, буквально оплавил медленно наползавшие друг на друга створки, а затем одним прыжком, поднимая передние лапы, подобрался к ним вплотную и растерзал оплавленную сталь.
Выпрыгнув в коридор, он обрушил потоки огня на укрытых странными костюмами, напоминавшими водолазные, работников, вооруженных не менее странными палками-трезубцами.
Пока сотрудники Питомника, невредимые, но ослепленные огнем, пытались понять, что к чему, Волк Пылающей Тьмы уже перепрыгнул их и буквально размазался полосой черного пламени.
Откуда об этом узнал Ардан, сидящей верхом на аномалии? Потому что и для него самого мир вытянулся полосой, где одно не отличишь от другого.
Не прошло и нескольких мгновений, как волк ворвался в шахту лифта. Оставив за собой опаленный коридор, в котором на стальных плитах отплясывали огоньки голодного, черного пламени, плавящего сталь и камни, волк завыл:
— Добыча! — криком банши разлетелись его слова, сопровождаемые вихрем пламени мрака, бьющимся о покатые стены. — Кровь за кровь!
Там, наверху, платформа уже почти добралась до поверхности.
— Как мы…
Ардан не договорил. Волк снова побежал. Только на этот раз не по прямой, а вдоль стенок колодца. Он все ускорялся и ускорялся, оставляя позади себя шлейф огня, а затем прыгнул и… продолжил бежать. По спирали. Взбираясь все выше и выше по шахте, удерживаемый лишь собственной скоростью и центробежной силой.
Ард, до немоты в руках цепляясь за шерсть, как можно сильнее сжал ноги. Он любил ездить верхом… на лошади. А сейчас ему казалось, будто под ним очутился разумный ураган, пьяный от жажды крови и мести.
Волк рычал и кричал, взбираясь по шахте, а когда до платформы, прижавшейся к бортам первого этажа, осталось не больше трех метров, Рагразрар распахнул пасть.
Вихрь черного пламени вырвался из пасти аномалии и, как и в случае со створками ворот, опалил стальное дно, а затем то рассекли когти и разбили лапы.
Зверь, запрыгнув на платформу, уперся взглядом в спину Ильдара. Тот, обернувшись на секунду, тут же юркнул за дверь, а вперед, на лестницу, вышло несколько магов. Двое в зеленых и один в синем плаще.
Ард не видел их погон, но даже будь у них не так много лучей — справиться с тремя магами, включая синего, Ардану было не по силам.
— Дышится… — Рагразрар глубоко вдыхал и выдыхал, кузнечными горнами расширяя ноздри. — легче. Хороший воздух в верхнем мире.