Матабар. II
Шрифт:
Шины, пару раз прокрутившись в снегу, наконец зацепились шипами и потащили автомобиль в сторону все той же арки. Арди, попутно, вспомнил причитания Бориса на тему, что севернее Алькады, в центральной части материка, людям не приходится беспокоится о снежных заносах и им не надо менять шины с летних, на зимние, внутрь которых особым образом выставлены небольшие шипы.
Ардан сжал посох.
Если бы он только согласился стать секундантом…
Мысли завтрашнего дня.
Авто выкатилось на улицу Маркова и довольно резво поспешило в направлении ближайшего моста, ведущего
На улице практически не встретишь прохожего, в окнах не светил свет и лишь редкие фонари напоминали о том, что они ехали не среди мертвых скал, принимающих в сумраках чудные очертания, а между домов и зданий.
Они держали путь в юго-западную часть города, забираясь все дальше и дальше от изысканных построек центра, но при этом не встречая и гротескных небоскребов.
Спустя двадцать минут дома вокруг, наоборот, даже уменьшились в размерах. Словно сжимаясь, они укорачивались до трех, максимум четырех этажей. Выглядели понуро и скромно. Кирпичная кладка, лишенная всякой облицовки или украшений. Тротуары нагло щеголяли разбитой брусчаткой на манер хулигана, хвастающегося синяками и кровоточащей, после драки, губой.
Проезжая часть вместо асфальта бухтела под колесами ухабами и колдобинами. И сколько бы Аркар не старался их объезжать, но то и дело налетал на небольшие ямы, спрятавшиеся под снегом.
Ругался и ехал дальше.
А дальше, чем глубже они забирались в район Тендари, тем темнее становилось и без того мрачное небо. А еще воздух, несмотря на закрытые окна в салоне, пах углем, грязью, газом и чем-то, сродни бензину. Кажется, так пахла нефть.
Из тьмы, разгоняемой еще более поредевшим числом фонарей и совсем единичными отсветами окон, поднимались высокие, толстые трубы фабрик и заводов. И даже в ночной час они чадили гумозным дымом. При виде густых, тяжелых облаков, исторгаемых соплами, хотелось прикрыть лицо воротником или ладонью. Словно темная, грязная вода поднималась к небу, стараясь затянуть то в болото своего бескомпромиссного зловония.
Проезжая часть, практически абсолютно пустая, не могла похвастаться даже трамвайными путями. Те и вовсе встречались здесь даже реже, чем другие автомобили. Видимо жители рабочих кварталов перемещались, в основном, на своих двоих.
Они свернули с проспекта на один из прилегающих переулков и остановились около поребрика среди, что удивительно, едва ли не десятка других авто. Слева и справа над ними тесно нависали трехэтажные, простые дома с обледенелыми водяными башнями на крышах.
— Приехали, — не очень-то довольно процедил Аркар. — Выходим… и шапку не забудь. А то у неё бзик на непокрытые головы.
Арди не понял о чем речь, но шапку на уши натянул.
Они вышли на улицу и Ардан вновь, как это было в первый приезд в Метрополию, зашелся в приступе кашля. Легкие будто смолой залили, а в горле запершило хуже, чем когда угольной пыли вдохнешь. С трудом продышавшись, юноша сплюнул вязкую, едкую слюну и выпрямился.
— Где мы? — спросил он тяжело
— Сейчас поймешь, — со смешком ответил Аркар.
Он выдохнул облако сигарного дыма, едва не обледеневшее прямо в воздухе, после чего зашагал по грязной слякоти. Но чудным образом, примерно за десяток метров от неприметного спуска в подвальное помещение, под ногами резко перестало хлюпать. Кто-то здесь убирался. Но не на протяжении всего дома, а лишь на небольшом участке.
Они подошли к лестнице, ведущей в цокольный этаж. Не потому, что дом так построили, а просто после каждого наводнения в Метрополии (которые случались не так уж и редко) мало того, что земля поднималась из-за остаточных наносов, так еще и сами улицы старались поднимать, чтобы не подтапливало.
Вот и получалось, что порой идешь по тротуару, а у самых ног — чьи-то окна, не дотягивающие прохожему даже до колен.
Аркар спустился по лестнице и Арди поспешил следом за ним. Они встали перед тяжелой, металлической дверью, лишенной вывески или любого другого обозначения.
Полуорк постучал каким-то хитрым образом, выбивая рваный, необычный ритм. Ардан сперва удивился, но же через пару секунд с лязгом в сторону отодвинулась задвижка обнажая чьи-то глаза.
— Аркар? — раздался сдержанный, острый, словно заточенный голос.
— Ага, — прогудел полуорк.
Глаза посмотрели на Арди, а затем на улицу.
— Это кто?
— Со мной.
— Хорошо… по делу или развлечений ради?
— По делу.
— Понятно… с оружием?
Аркар кивнул.
— Что-то официальное?
— Личное.
Задвижка со все тем же лязганьем задвинулась, послышался скрип немного обледнелого замка и дверь открылась. Аркар первым спустился в тускло освещенный предбанник, отделявший железную дверь от куда более приятной, хоть и странной.
Отапливаемое помещение метров десяти квадратных, в котором кроме обладателя острого голоса и хлесткого взгляда оказалось еще несколько весьма габаритных мужчин с явно торчащими из-под пиджаков кобурами. Господа сидели за столом и играли в Оликзазийскую Семерку.
— Парни, — поздоровался полуорк.
— Аркар, — нестройным хором ответили они.
Полуорк вытащил из кобуры револьвер и положил на стоявший поодаль от входа стол… где лежало еще с десяток других. Обладатель острого голоса — высокий, субтильный мужчина, сдержано кивнул в сторону Ардана.
— Железо, парень, — поторопил Аркар.
Арди хорошо помнил, что полуорк брал с собой еще и топорики, но… и посох, ведь, не отнимали. Так что Ардан спокойно расстался с выданным ему оружием.
— Садитесь за свободный столик, — произнес Острый. — Госпожа скоро к вам подойдет.
С этими словами он подошел к той странной двери, которой венчался предбанник. Она была обшита обивкой, как у дивана, только ярко красной. Почти кровавой.
Острый открыл её, пропуская Аркара с Арди в узкий, вытянутый коридор, в котором кроме вешалок с многочисленными пальто и шубами больше ничего не обнаружилось. Кроме, разве что, еще одной двери — точно такой же, какую сейчас открывал им Острый.