Матабар. II
Шрифт:
— Я понял, что ты хотел сказать.
Аркар оскалил клыки.
— Orak Han-da, — произнес он, заставляя Ардана вздрогнуть. — Или, если переводить с языка Эктаса — удачной охоты.
— И тебе, — кивнул Ардан.
Юноша знал, как переводилась эта фраза так же, как знал, что она являлась общим боевым кличем для всех Первородных, но для него этот клич навсегда останется выжжен в воспоминаниях о банде Шанти’Ра…
Мысли завтрашнего дня.
— Какой же вам, сукины
Ардан, переведя дыхание, под аккомпанемент ругательств и криков людей, смеха и выстрелов Аркара, расстегнул пояс и, вытащив тот из креплений, перетянул бедро.
Глянув на револьвер, валявшийся в кабине, Ардан лишь вздохнул и, открыв гриморий, нырнул внутрь лабиринта ящиков. Прижимаясь спиной к шерховатым доскам, обитым стальными скобами, он оставлял позади отзвуки перестрелки, двигаясь по, казалось бы, бесконечному хитросплетению переходов и развилок. Ориентируясь, скорее, интуитивно, чем по запаху (нос забила вонь пороха, крови и пота), он, вскоре добрался до относительно широкой площадки.
Притаившись за ящиком, Ардан аккуратно выглянул, чтобы оценить обстановку. Там, привязанным веревками к стулу, сидел голый Борис. Или то, что выглядело, как Борис.
Его рыжие волосы слиплись от крови, все лицо опухло и местами почернело от многочисленных гематом. Левый глаз полностью закрылся, а правый превратился в узкую щелку.
На груди красовались длинные, глубокие порезы, оставленные ножом. Правая нога, в районе колена, была перебита в нескольких местах, а само колено практически целиком раздроблено. На левой руке, кроме мизинца, отсутствовал еще и безымянный палец.
Борис хрипел, то и дело сплевывая слюну, смешанную с пеной и кровью. Несколько зубов в его рту были вырваны с корнем.
— Если ты думаешь, что эти идиоты успеют тебя спасти, — перед ним стоял юноша самой обычной внешности.
Каштановые волосы, обычная комплекция. Метр семидесяти, может чуть выше. Арди, кажется, даже видел его на каких-то лекциях, спаренных с Военным факультетом. Рядом с магом, на столе, лежали окровавленные строительные щипцы, молоток со стамеской, гвоздодер, отвертка, пила и прочие инструменты, которые можно отыскать на складе.
— Лучше просто скажи, где шифр от этого, — второй, тоже немного знакомый Арду маг протянул перед собой медальон. Медальон, который Ардан тут же узнал по характерной цепочке, звенья которой выглядели сплетенными друг с другом сказочными фигурами зверей. Очень искусное, тонкое плетение.
Борис никогда его не снимал.
Шифр от медальона?
— Назови шифр, Борис, — подключился Каштановый. — И твои мучения закончатся. И, даю слово барона, что не причиню вреда твоей служанке.
Ард прищурился… и, чуть было, не сдержал рвущееся наружу ругательство. Он даже не понял бы, что именно увидел, если не проведенная неделя за работой
На серебряном медальоне лорда Бориса Фахтова, старшего сына командующего южным флотом, оказалась выгравирована печать демонической школы Звездной Магии. Только она явно была зашифрована. Причем куда хитрее, чем шифр, которым Глеб Давос покрыл свои изыскания.
Борис, несмотря на пугающее состояние, приподнял голову. Эти двое стояли спиной к Ардану, так что не видели высунувшегося из-за ящиков визитера.
А вот Борис… Тот, кажется, каким-то чудом, сквозь единственную щелку между синяками, налившимися сливами, сумел различить знакомое лицо.
— Нет… — прохрипел он, попутно булькая кровью и сплевывая маленькие кусочки плоти.
— Дурак, — развел руками Каштановый и, схватив со стола молоток, ударил им по второму колену Бориса, которое пока еще не выглядело кроваво-костяным месивом.
Борис заорал. Заорал так, как кричат только те, кто уже практически перешел ту черту, за которой от разума остается только нескончаемая агония. Арди слышал такие крики в горах Алькады, когда умирали попавшиеся в капкан охотника звери.
Сцепив зубы, юноша втянул голову обратно. Он поборол жгучее желание немедленно выскочить и бросится на палачей. Но это не привело бы ни к чему хорошему.
— Может. Уже. Скажешь. Или. Хочешь. Чтобы. Здесь. Оказалась. Промыслова.
Между каждым словом Орвилов-Каштановый делал паузу, чтобы нанести очередной удар и дождаться, пока стихнет нечеловеческий, уже буквально мокрый от крови, крик Бориса.
Ардан же, листая гримуар, пытался сохранить самообладание. Оно понадобиться ему. Главное, чтобы Борис выдержал. Подождал еще пару секунд. Совсем немного.
А Борис орал. Орал так, что сердце замирало, а кровь постепенно мерзла в жилах.
Но Арди… Арди не знал почти никакой военной магии. На Ледяную Стрелу надеяться было бесполезно — студенты военного факультета успеют поставить перед ней щит. На Ледяной Залп не хватало лучей, так что оставалась лишь…
— Нашел, — мысленно возликовал Ардан.
Перед ним на страницах гримуара предстала печать Ледяной Стены. Как раз на последние пять лучей Звезды. Но зачем она Арди, если это, по сути, защитная магия?
Ответ простой.
Спичка.
Дурацкая спичка Конвела.
Ардан, прикрыв глаза, начал мысленно встраивать в Ледяную Стену вложенную печать. Он понятия не имел, получится ли у него без бумаги сделать этот трюк, но…
— А-а-а! — орал, словно пытаясь ухватиться криком за последние остатки разума и жизни, Борис.
Выбора не было.
Закончив мысленно чертить, стараясь удержать образ в голове, Ардан вышел из-за ящиков.
— Эй, — коротко, но громко произнес он.
Ему требовалось, чтобы маги отвлеклись. И они отвлеклись.
Оба, залитые кровью, снявшие шубы и пиджаки, в рубашках с закатанными руками, обернулись на голос.